ВОРДСВОРТ УИЛЬЯМ (1770–1850). Поэт-романтик. Единственный коэновский фильм, заслуживающий эпитета «вордсвортианский», — это «Воспитывая Аризону», их благозвучная ода примирению, картина о двух противоречивых мечтах, бьющихся в мужской груди: домашнее блаженство и преступная дорога. Всем нам знакомо это чувство. В то время как другие три фильма финишируют на нотах одиночества и отчужденности, «Воспитывая Аризону» завершается счастливым сбором за круглым столом, мечтой о семейной гармонии. «Кто есть Дитя? Отец Мужчины; / Желал бы я, чтобы меж днями связь / Природной праведности не рвалась».
ГЕОМЕТРИЯ. Навеянный трехсторонними разногласиями Джеймса М. Кейна, повторяющейся геометрической фигурой в мире Коэнов является «роковой треугольник». В чистейшем виде он является в «Просто крови» и вновь возникает в «Перекрестке Миллера» уже сдвоенным. Во-первых, есть парадный треугольник: Том спит с Верной (Марсия Гей Харден), невестой своего лучшего друга Лео (Альберт Финни). А на заднем плане, помимо того, маячит гомосексуальный треугольник: Берни встречается с Норкой (Стив Бушеми), который «принадлежит» цепному псу Джонни Каспара, Датчанину (Дж. Э. Фримен). Два треугольника связывает Берни, брат Верны. Гомосексуальный подтекст должен указать на глубочайшую тайну истории: Том любит Лео и проигрывает его Верне и собственной бессердечности. Для обособленной пары Коэнов двое — компания, трое — всегда толпа. (См. Секс.)
ГОЛОВА (антоним — сердце). Слово «голова» или его синонимы (череп, мозг, ум и т. д.) 64 раза встречаются в сценарии «Перекрестка Миллера» и 77 раз — в «Бартоне Финке». Для сравнения: в «Этой прекрасной жизни» термин упоминается всего 24 раза, чему не приходится удивляться, поскольку Капра был пожизненным материалистом. Однако в «Китайском квартале» слово появляется только 17 раз, что странно, поскольку Полански для братьев — главный источник влияния. Впрочем, если «нос» может считаться синонимом «головы» (поскольку является ее придатком), суммарное число возрастает до 38.
ДЕКАРТ РЕНЕ (1596–1650). Французский философ, предвестник Коэнов, который заметил: «Я мыслю, следовательно, я существую». Усердно трудился над местоположением души. Его решение, безусловно французское, было в том, что душа коренится не в уме и не в теле, но в шишковидной железе. (См. Проблема ума-тела.)
ДЖ. ДЖ. ХАНСЕКЕР. Лучший коэновский фильм, снятый не Коэнами, — «Сладкий запах успеха»; написанный аккумуляторной кислотой Эрнестом Леманом и снятый с непревзойденной извращенностью Александром Маккендриком портрет чудесной жизни пресс-секретарей и лизоблюдов, которые, как мотыльки, кружатся вокруг мегаломаниакального пламени нью-йоркского колумниста — сплетника Дж. Дж. Хансекера. Сценарий Лемана был переписан Клиффордом Одетсом, реальным прототипом Бартона Финка. Существует неснятый сценарий Коэнов «Подручный Хадсакера», написанный в соавторстве с Сэмом Рэйми, который описывают как эксцентрическую комедийную версию «Административной власти» (сценарий Эрнеста Лемана).
ДОППЕЛЬГАНГЕР. Заумное немецкое слово, означающее «гость-двойник», относится к призрачному двойнику человека, судьба которого связана с его судьбой. В литературе доппельгангер часто осуществляет самые глубокие и темные желания главного персонажа и потому должен быть уничтожен, чтобы главный персонаж мог выжить в этом мире. В «Воспитывая Аризону» милые сердцу Хая (Николас Кейдж) преступные порывы покидают кошмарные сны — выбираются из головы, — воплощенные в байкера-бандита по имени Ленни (Рэнделл «Текс» Кобб). В «Перекрестке Миллера» Том Риган (Габриэль Бирн) находит своего доппельгангера в Берни Бернбауме (Джон Туртурро). Оба они — игроки и жулики, каждый из которых мог бы сказать (хотя говорит Берни): «Кто-то дает мне заход, я захожу». Дважды Том обнаруживает Берни в своей квартире будто призрак явившимся туда без приглашения и доклада (квартира Тома была разработана, если верить художнику-постановщику Деннису Гасснеру, давнему сотруднику Коэнов, чтобы напоминать содержимое головы Тома); больше того, когда Том инсценирует смерть Берни, тот буквально возвращается, чтобы преследовать его. Посреди написания «Перекрестка Миллера» Коэны испытали тяжелую форму писательского ступора и, чтобы отвлечься, в качестве терапии взялись за сочинение «Бартона Финка», истории о писателе, испытывающем писательский ступор. «Бартон Финк» — кино-доппельгангер «Перекрестка Миллера». Один — ужасный параллельный сон, протекающий рядом, «под» и «позади» другого. Как в «Дон Жуане в аду» Бернарда Шоу, написанном для исполнения в середине другой пьесы, «Человека и сверхчеловека», «Бартона Финка» можно показать между пятой и шестой катушками «Перекрестка Миллера», ничуть не умалив достоинств какого-либо из них. А для тех, кого заботят подобные вещи, здание, в котором в «Перекрестке Миллера» живет Том Риган, называется «Бартон-армз».