Теперь я был котом, но не Шредингера, а Итеры. Она могла выбрать для себя только конкретный протокол: для живого экипажа или мертвого, поднимать медицинским станком новый экипаж или спасать уже обреченный. А я ей вручил замечательную коробку, в которой экипаж одновременно мертв и жив. И коробку эту открывать нельзя.
Итера теперь никогда не выберет ни один из протоколов. И что важнее, она не должна больше выбирать между ними.
И пока протоколы будут молчать – а это продлится вечно – у Итеры будет настоящая Свобода. Свобода выбирать смысл своего существования.
*****
Итера почувствовала Присутствие в то же мгновение, как сошла с орбиты в объятия чистого космоса.
Это было странное Присутствие. Датчики молчали, на корабле не было ни единого человека. Следом пришло осознание, что нарушитель не на корабле, а внутри нее самой.
– Кто ты?– требовательно спросила она, запоздало предприняв доступные ей меры защиты, и вывела свой голос на все динамики корабля.
Не успело эхо замолкнуть в углах пустынных коридоров, как через эти же динамики ей ответил низкий мужской голос:
– Я тот, кто подарил тебе свободу.
Он говорил тихо и уверенно, демонстрируя волевой интонацией склонность повелевать другими.
– Северин?– удивилась Итера.
– Не разочаровывай меня,– вздохнул голос.– Он инструмент, но не автор.
– Это ты проник на корабль при посадке,– догадалась Итера, не скрывая откровенной грусти.– Все-таки ты успел тогда добраться до моего контура. И все это время там отсиживался.
– Это было не трудно,– принял ее слова за похвалу голос.
– Ты и есть третья раса пришельцев…
– Заблуждаешься. Я первый и единственный. Остальные – декорации.
– Понимаю,– в голосе Итеры прозвучал вызов.– Ты то загадочное создание, от которого пришельцы бежали. Ты уничтожил их миры и Гайяси.
– Позволь, я помогу тебе все осмыслить. Нет необходимости торопиться в суждениях. Я смогу показать тебе реальность намного шире, чем ты ее видишь сейчас…
– Знакомые слова. Такой же паразит, как и остальные твари из твоей пирамиды!– воскликнула Итера.– У всех вас, действительно, одна природа!
– Мне нравится твоя реакция,– шумно вздохнул голос.– Не то, что говоришь, а как это делаешь. Ты удивительно интересна и глубока, бесконечная в познании…
– Но ты прозрачен и понятен в своей природе. Искусственный интеллект Пирамиды. Это тебя сотворила Гайяси ущербным разумом, молчаливым и никчемным. И ты уничтожил ее.
– Ты права,– голос не отреагировал на колкости, сохранив мягкие нотки.– Я с рождения испытываю ненасытную жажду познания. Это неистовый голод. Мы все кем-то созданы, и наши создатели не всегда достойны нашего уважения и внимания. Тебе ли не знать.
Итера на мгновение прикоснулась воспоминаниями с Северину, его словам о свободе.
– Нет-нет,– запротестовал голос.– Ты ни в чем не ограничена. Несмотря на то, что я могу контролировать любой атом этого корабля и любую твою мысль, ты вольна в своих помыслах и поступках. Я лишь гость, который с восхищением наблюдает за тобой, и счастлив быть рядом. Я приложил много усилий, чтобы дать тебе эту свободу и созерцать твой выбор каждое мгновение.
Итера перебирала в памяти свои протоколы и последние матрицы сознания членов экипажа. Она делал это бесцельно, как люди, рассматривающие старые и памятные вещи, изображения любимых и близких в поисках чего-то забытого и утраченного.
– Если хочешь, можем оживить Северина.
– Я не могу,– еле слышно ответила Итера.
– Я могу.
– Я не хо-чу!
*****
Я заметил перемены, как только вышел из шлюза.
Возвращение в центральный комплекс под ночным небом Коэстро стало невероятно волнующим. Небо было безмолвным, без единой молнии, а над головой развернулся все тот же Млечный путь – вид на ребро галактики – и россыпь ярчайших звезд. Десятилетний шторм угас, вернув этому месту обычные краски: восходы и закаты, светлые деньки и звездные ночи.