Если речь идет об использовании данных, находящихся внутри документов, разными службами и департаментами, нужны совсем другие электронные инструменты. Они называются системами управления корпоративным контентом (Enterprise Content Management, ECM) и составляют сегодня предмет гордости вендоров. Рассказывает Игорь Пасюков: «Можно искать в хранилище нужный документ не только по имени, дате создания, но и по любой другой контекстной информации. Скажем, можно найти все документы, содержащие название определенного проекта». ECM — системы иного уровня сложности, поскольку переход на уровень манипулирования данными, содержащимися в документах, диктует специфические требования к доступности информации, наличию прав доступа к ней, проверке ее аутентичности, надежности, правилам обмена с контрагентами.
«На рынке существуют предложения на любой вкус и кошелек, — резюмирует Олег Бейлезон, главный архитектор компании «Логика бизнеса 2.0» из группы компаний «АйТи». — В обществе исчез страх перед техникой, появилось понимание границ допустимых действий при работе с электронными документами». Иными словами, электронный документооборот практически превратился в обычный рабочий инструмент. А это значит, что борьба за электронный документооборот уходит из сферы «идеологических» IТ-штампов: просто заявить, что «у нас в офисе запрещены бумажные документы», уже несовременно. По-настоящему передовые руководители способны объяснить, какие реальные преимущества дает организации внедрение новейших систем. А это, между прочим, не так просто.
«Расходы на информационные системы, включая ECM, — в большинстве случаев косвенные, — поясняет Ольга Подолина. — Исчислить расходы на ECM в расчете на единицу продукции можно только с помощью некоторой модели экономического планирования. Потому что информация — это нематериальный актив, участвующий в производстве всегда совместно с материальными и трудовыми ресурсами». Спору нет, появление такой системы улучшает доступность тех актуальных данных, которые необходимы каждому сотруднику, чтобы еще лучше выполнять свою работу. Но вот насколько хорошо он воспользовался новыми возможностями — это вопрос. Получается, что внедрение контентной ECM-системы — не конечная цель и даже не средство ее достижения, а составная часть целой стратегии управления информацией, которой придется обзавестись любой организации, поставившей себе цель превращать данные в «горючее» для бизнеса. Сегодня такие заявления больше смахивают на очередной IТ-штамп, но вспомните: еще недавно мы так же скептически относились к безбумажному офису — и вот уже дружно перемещаемся в цифровые хранилища. Неужели мы скоро забудем, как выглядит фиолетовая печать на бланке организации?
Мимо кассы / Искусство и культура / Кино
Мимо кассы
/ Искусство и культура / Кино
Едва у российского кино появились деньги, как пропал зритель
На прошлой неделе сразу три российские картины возглавили бокс-офис. Фильм-катастрофа «Метро» — почти 10 миллионов долларов за две недели проката, комедия «Что творят мужчины!» — 4,5 миллиона в первый уик-энд и российско-американский триллер «Тайна перевала Дятлова» — около трех миллионов в первый уик-энд. Выходит, наша аудитория, недоверчиво косящаяся на отечественную продукцию, все-таки готова выкладывать деньги за российские картины?
Не львиная доля
Совокупный российский бокс-офис составил в 2012 году почти 1,3 миллиарда долларов. Доля нашего кино в нем последние годы оставалась стабильной — 15—16 процентов. Однако в 2012-м она снизилась на процент, а посещаемость российских фильмов упала на целых три процента. И это тревожный сигнал. Самый прибыльный российский фильм в прокате прошлого года «ДухLess» стоит на 25-м месте среди лидеров бокс-офиса (13,3 миллиона долларов). А на первой строчке четвертый «Ледниковый период» с пятьюдесятью четырьмя миллионами — почувствуйте разницу. Государство ее почувствовало. Из бюджета финансируется более сорока процентов всех полнометражных игровых картин. Но при этом сборы примерно 39 процентов российских фильмов, как подсчитали аналитики компании «Невафильм Research», не окупают даже расходов на тиражирование копий для проката. Три года назад Фонд кино как раз был призван развить сегмент коммерческого кинематографа. На взгляд многих, идея с приоритетным финансированием нескольких крупных компаний, названных мейджорами, была изначально порочна. И в первую очередь потому, что не было выработано критериев — ни в каких единицах исчислять крутизну студий, ни то, какие именно проекты выбирать. Тем не менее сырой эксперимент назвали кардинальной реформой господдержки, и финансовые реки потекли.