— Но пакет Marshall Capital был продан за прекрасную цену...
— Константин Малофеев разошелся во взглядах с отраслевым министерством и очень удачно избавился от своего пакета. Именно избавился, потому что на свободном рынке его трудно продать. Да, акции были проданы с неплохой премией, потому что пакет по сути блокирующий, чем Малофеев периодически пользовался. Такие пакеты всегда продаются с хорошей премией, а у «Ростелекома» к тому же небольшая долговая нагрузка. И миллиардные активы, за управление которыми мажоритарный акционер, то есть государство, готов неплохо заплатить. Государство у нас щедрое, сильно не торгуется.
— Вы думаете, что пакет перепродаваться больше не будет?
— Возможно, Аркадий Ротенберг — промежуточное звено перед окончательной интеграцией пакета обратно в «Ростелеком». И думаю, что это произойдет быстро. Похоже, что есть стремление сделать этого мегаоператора некоей монолитной конструкцией, чтобы затем реанимировать его какими-либо новыми способами под новые задачи.
— Почему отраслевой министр сам не занимается реанимацией?
— Глава Минкомсвязи — деятельный человек, но с весьма ограниченными возможностями по продвижению своих идей. Как может, он пиарит свою деятельность. А мог бы ничего не делать. Ну скажите, чего такого существенного может происходить в умирающей отрасли?
— Так уж и умирающей!..
— То, на чем сейчас сфокусирован «Ростелеком», — умирающая модель. Во всем мире люди массово отказываются от фиксированной связи, потому что мобильная не дороже, зато удобнее. Межгород вытесняют Skype и IP-коммуникации. Традиционный телеком сегодня выживает за счет пакетирования с другими услугами, в первую очередь ШПД и HD TV. Конкуренция жесточайшая, но между крупными игроками. А у нас «Ростелеком» банально опоздал к интеграции с региональными кабельными сетями: их слишком много, разношерстная такая компания мелких фирмочек, договориться с которыми невозможно — у каждой свои шкурные интересы. Это как множество удельных княжеств, воюющих друг с другом. Каждый у себя в регионе занимает не больше 10—15 процентов рынка, а живут они за счет демпинга. Потому и зарплаты в них ниже, и качество услуг хуже. Теоретически «Ростелеком» мог бы их победить качеством, но собрать всех в один холдинг и вывести на рынок — задача почти неподъемная.
— Какой диагноз ставите «больному»?
— «Ростелеком» — это без пяти минут госкорпорация, что-то наподобие «РОСНАНО». Только в отличие от детища Чубайса ей еще предстоит найти себя в этой жизни. Для классического рынка телекома компания опоздала, спецсвязь — сегмент специфический, на нем много не заработаешь. Вполне вероятно, «Ростелеком» найдет свой путь где-то между ВПК и космосом.
«Из связи сделали финансовую пирамиду»
Александр Крупнов, президент Инфокоммуникационного союза, председатель Госкомитета РФ по связи и информатизации в 1997—1999 годах
— Александр Евгеньевич, почему не удалось превратить совковый «Ростелеком» в аналог благополучной Deutsche Telekom?
— Смотрите: в 2010 году в «Связьинвесте» завершили объединительную реформу и стали думать, как выйти на IPO. А чтобы акции стоили подороже, взяли и сократили эксплуатационные затраты. Зарплаты электромехаников, которые там работали годами, упали, и они принялись скопом писать заявления об увольнении, качество услуг упало. Одновременно в угоду идее роста для финансирования выбираются те проекты, которые быстро приносят деньги — год, два, три максимум. При этом задача реальной консолидации региональных активов «Связьинвеста» так и не выполнена.