Для Владимира Коренева главное в его Людовике — ум. Он вовсе не наслаждается всевластием и не любуется своим величием. Всех видит насквозь. Если бы могли заглянуть в его глаза, когда великий драматург откровенно льстит ему, наверняка увидели бы насмешку. Она и не сходит с его лица. Сколько в нем брезгливого презрения к доносчику, но этот Людовик знает правила игры, которые дозволено нарушать только ему. Оттого-то кабале потребовались большие усилия, чтобы растоптать человека, чей талант высоко ценит сам король. Архиепископа Парижа, главного святошу, тихо и вкрадчиво играет Михаил Ремизов, если можно так сказать, выразительно рисуя ставший нарицательным тип «серого кардинала». По части ума они могли бы потягаться с королем. Однако... Все достижения этого спектакля словно закованы в рамки профессии. Излюбленный прием Беляковича — театр в театре — оказывается коварен, не размыкает пространство в жизнь. На сцене вроде бы пренебрегают четвертой стеной, а она, железобетонная, стоит где-то на выходе из партера. На улице кипят нешуточные страсти. За какую тему пьесы ни потяни, ниточка далеко потянется. А уж «кабала святош» прямо на наших глазах обретает страшную силу в своей жажде жертвоприношений. Зеркал на сцене много, а в зеркале сцены подлинные страсти не отражаются, только театральные. А ведь Булгаков писал кровью, а не клюквенным соком.
Нечто в рампе / Искусство и культура / Художественный дневник / Танцы
Нечто в рампе
/ Искусство и культура / Художественный дневник / Танцы
Закончился IX Международный театральный фестиваль «Рампа Москвы»
Фестивалей современного танца в Москве кот наплакал, и ситуации не помогают ни годы, ни спонсоры. Казалось бы, вот оно, счастье — правительство столицы и ее департамент культуры поддерживают богом забытый театрик «Балет «Москва», и он уже в девятый раз своими менеджерскими силами делает фестиваль «Рампа Москвы». По логике вещей столичным труппам contemporary dance, не избалованным зрительским вниманием, вроде бы стоит поучаствовать. А московской публике, обреченной знакомиться с мировым contemporary dance в основном в Интернете, вроде бы стоит смотреть. Однако...
С парадной стороны все как будто прекрасно — за четыре дня на фесте выступили пять зарубежных трупп, но даже они не смогли претендовать на любопытство публики. Да и откуда ему взяться, если «Рампа...» проходит тихо, келейно, без мало-мальской информации. Чтобы эта скандальная по сути позиция была не столь очевидна, «Балет «Москва» к выступлениям себя любимого в этом году добавил дочернее предприятие: детско-юношеский коллектив своего Театра-студии современной хореографии. Звучит как название филиала Дома культуры и на него же похоже. Мировой contemporary dance смотрелся куда прихотливее. Был грустный часовой спектакль датской компании Granhoj Dans. Интеллигентный опус от 420People из Чехии с написанным по мотивам Генри Перселла саундтреком и знакомой по каким-то прежним спектаклям Наташей Навотной. Больше других отвечали нормам contemporary dance очень внятные голландцы Panama Pictures с двумя спектаклями хореографа Пиа Мётен. Совпало, что дважды препарировали Стравинского. Сначала хозяева мучили «Свадебку» в постановке Ларисы Александровой, а затем свою «Весну священную» показала Neo-Classic Dance Company из Тайваня, ради удобства танцевального потребления разбавившая партитуру древними восточноазиатскими распевами.Все более или менее живое напрочь затмила пара из Канады Butoh-a-Go-Go. Они сами придумывают хореографию, свет, костюмы и исповедуют очень собственную версию японского театра буто. Смотреть на пару неспешных полных мужчин с одышкой невозможно, и, как бы ни крепилась публика, она все же тянется к выходу вскоре после начала 70-минутного спектакля. Домотканые канадцы уже приезжали в Москву несколько лет назад на ту же «Рампу Москвы», и с ними уже тогда все было понятно. Спрашивается, зачем было снова наступать на те же грабли? Но ведь известное дело — ничто не выглядит так эффектно в отчетах перед финансирующей стороной, как пресловутая география. Мэрия поддерживает, перед мэрией отчитались. Какое отношение имеет все это к contemporary dance, остается загадкой.