— Вряд ли Владимир Кириллович, человек умный и прекрасно образованный, которого я знал и глубоко уважаю, мог испытывать симпатию к нацистам. Другое дело его мать-немка Виктория Федоровна, урожденная принцесса Саксен-Кобург-Готская.
— Известно, что она немало общалась с национал-социалистами в 1920-х. Участвовала в деятельности общества «Ауфбау», дружила с теоретиком «тотальной войны» генералом Эрихом фон Людендорфом, помогавшим нацистам, встречалась и с только начинавшим политическую карьеру Адольфом Гитлером, о котором была высокого мнения. А где находился в те годы ваш отец?
— Мой отец родился в Шанхае, а юность его прошла в Харбине. Там, в Маньчжурии, была накануне Второй мировой огромная русская колония. Только в Харбине проживали триста тысяч русских. Каких только политических векторов они не придерживались! Были там, конечно, и сторонники фашизма. Неспроста именно в Харбине была создана в 1936 году фашистская академия имени П. А. Столыпина. В нее принимались лучшие активисты движения, имевшие «законченное фашистское образование в объеме районной партийной школы». Одни названия предметов, преподаваемых русскими профессорами на территории Маньчжурии, чего стоили: «Российский фашизм как движение национальное», «Доктрина итальянского фашизма»...
Идеологи русского фашизма искали его истоки в национальной истории. Так, родоначальником русской фашистской традиции был объявлен князь Московский Иван Данилович Калита. Дескать, этот почти легендарный князь сделал духовной столицей Руси Москву, переведя сюда кафедру митрополита из Владимира. Дальше — больше. Оказывается, Земские соборы XVI—XVII веков — это не что иное, как зародыш корпоративного государства, провозглашенного фашистами. Да и свастика (по-русски — коловрат) имеет, как утверждалось, многовековые русские традиции. И эти нацистские транскрипции отечественной истории находили свою паству в эмиграции.
— Там же, в Маньчжурии, возник в середине 1920-х годов и Союз мушкетеров, патронируемый Его Высочеством великим князем Никитой Александровичем. Основателем этой достаточно разветвленной организации, позаимствовавшей свое название в романах Александра Дюма-отца, был князь Владимир Гантимуров.
— Отец мне о гантимурах — так их прозвали — рассказывал. Он дрался с этими чернорубашечниками. «Мушкетеры» великого князя Никиты Александровича носили черные рубашки-апаш, черные брюки-клеш и черные пилотки. У них были свои воинские звания: лейтенанты, капитаны... Папин же скаутский отряд был откровенно антифашистским. Они постоянно организовывали акции против японской администрации в Маньчжурии. Раздавали листовки, а однажды даже подожгли помещение, где собирались японские летчики. Папа был очень горд этим «подвигом». А мама моя училась в русской гимназии в одном классе с двумя дочерьми атамана Григория Семенова, видного деятеля Белого движения в Забайкалье. Впрочем, родители детей никаких контактов между собой не поддерживали и, когда случайно встречались, политических разговоров не вели.
— Известно ли о причастности других членов Дома Романовых к поддержавшим Третий рейх эмигрантским организациям?
— В середине 1920-х в Мюнхене на съезде молодых русских монархистов возник союз «Молодая Россия» под руководством Александра Казем-Бека. В 1925 году эта организация переименовывается в «Союз младороссов» и начинает пропагандировать идею национального монархизма. Патроном «младороссов» становится великий князь Кирилл Владимирович. К началу 1930-х у организации появляется два десятка отделений в разных странах. Это была фашистская организация.
— Парижский эмигрант Иван Бутаков рассказывал мне о том, как любопытства ради он попал однажды на сходку «младороссов» во Франции. Все было организовано по примеру боевиков Муссолини и Гитлера. Униформа в темных тонах, бритые затылки, поднятая в нацистском приветствии правая рука при появлении «вождя». Парадокс ситуации в том, что Александр Казем-Бек — кстати, правнук Льва Толстого — вернулся в конце 1950-х годов в СССР, где ему позволили преподавать. Похоронили вождя «младороссов» в Переделкине, недалеко от Бориса Пастернака и Арсения Тарковского...
— Вторая мировая война — постыдный период в истории не только немецкой. Я не понимаю людей, которые пытаются объяснять действия Гитлера и его камарильи даже с малейших позитивных позиций. Мне отчаянно больно за гимн «Коль славен наш господь в Сионе», который исполнялся в 1944 году в Праге на учредительном съезде комитета освобождения народов России, председателем которого был выбран генерал Андрей Власов. Этот величественный гимн, созданный Дмитрием Бортнянским и Михаилом Херасковым, — истинная, душевная молитва русских. Он стал по сути дела нашим национальным гимном в эмиграции. И вдруг — власовцы, предатели... Когда мы с губернатором Александром Яковлевым хоронили в Петропавловской крепости государя императора Николая II и его семью, долго думали, играть или нет этот гимн. И решили: «Играть!» У русского народа есть своя культурная символика, и мы ее никому не отдадим.