— Часто появляясь на телеэкране, вы, наверное, быстро обрели популярность?
— Да вообще-то особенно не было возможности это ощутить. Завтра у тебя две передачи, послезавтра — три, а надо еще новости прочитать. Первый год пролетел незаметно. Кстати, Высоцкая мне сразу сказала: «Помните, что всем нравиться вы никогда не сможете. Кто-то вам в любви будет объясняться, расточать комплименты, а кто-то — возненавидит». Ну я, конечно, по молодости лет в одно ухо впустил, в другое — выпустил… Только позже прочувствовал значение ее слов.
А вот наши очаровательные девушки были по-настоящему звездами. При этом несли доброту, женственность, служили примером для молодежи — как нужно одеваться, причесываться. Несколько лет назад подошла ко мне женщина в солидном возрасте: «Знаете, как я благодарна вашим дикторам, они воспитали мою дочь, она смотрела на них и брала на вооружение — как выглядеть, как общаться».
Помню, как пришла работать Светлана Жильцова. У нее прекрасные природные способности, но, кроме того, она блистательно знала английский язык, поскольку окончила иняз. Ее позже даже приглашали работать на Би-би-си, но кто ж тогда отпускал за границу. А потом начался КВН, и Светлана вела его с Масляковым.
Затем пришла Светлана Моргунова, потом Нонна Бодрова, которая всю жизнь посвятила информации — она настолько любила этот жанр, что отказывалась от других предложений. В паре с Азой Лихитченко мы читали новости — так лучше воспринималось: то мужчина говорит, то женщина. А с Анной Шиловой и главным редактором музыкальной редакции Владимиром Меркуловым вели передачу под названием «Наш клуб». Это была предтеча «Голубого огонька». В этой передаче участвовали классические артисты и композиторы. Но начальству не понравился формат: говорили, мол, это «не наше», какой-то салон. Тогда талантливый кинорежиссер Алексей Габрилович, замечательный выдумщик, предложил новый формат — кафе «На голубой огонек». Чай-кофе, печенье, конфеты, зимой — мандарины. В качестве ведущего искали артиста, который умел бы не только общаться, но еще и петь. Таким ведущим стал Олег Анофриев — талантище, обладатель шикарного голоса, потом Михаил Ножкин и очень популярный конферансье Борис Брунов. Каждую субботу нужно было выходить в эфир. И вот тут началось: один на гастролях, второй — на съемках. Трудно приходилось музыкальной редакции с ведущими. Они решили: а что, Кириллов и Шилова вели «Наш клуб», вот пусть и ведут «На голубой огонек», к тому же мы всегда были под рукой. Так нас и назначили.
Это было очень веселое время! Все шло в эфир по-живому. Репетиций практически не было, артисты, которых мы приглашали, приезжали вечером, прямо к эфиру. Работали экспромтом, это вошло в плоть и кровь, главное, не забыть, кто за кем выступает и кто за каким столиком сидит. Бывало так, что все на месте, все готово и отрепетировано, должно пройти гладко. И вдруг с первых секунд эфира начинаются технические накладки: операторы не то нажимают, осветители путаются, в общем, передача получается не очень. Хотя как раз зрителю это было интересно — ведь шероховатости в работе подчеркивали сиюминутность, правдивость происходящего, давали эффект присутствия. Правда, я после таких передач ехал в трамвае домой и думал: как хорошо, что много едет народу, не видели наш позор. А в другой раз наоборот: все в последнюю минуту, все стоят на ушах — и ассистенты, и режиссеры, и звукооператоры, а в результате получается отлично. Еду в трамвае и думаю: что ж вы тут, люди, едете, такой хороший «Огонек» пропустили.
— Выпускать в прямой эфир гостей — это большой риск: они могли слишком смело пошутить или приехать на съемку подшофе…
— Бывало всякое. Не буду называть фамилию замечательного ленинградского композитора, который всегда приезжал в «приподнятом» настроении. Но это ничуть не снижало его обаяния: он мог сесть за рояль и легко исполнить свои песни. Интересно, что приглашенные артисты, которые были абсолютными звездами, хоть и знали себе цену, но никогда не показывали этого. Муслим Магомаев очень терпеливо ждал своего выхода и, даже если куда-то торопился, делал вид, что все хорошо. Эдуард Хиль всегда с улыбкой на все реагировал и накладки хорошо обыгрывал. А Николай Сличенко — и невероятно популярным был, и голосом обладал выдающимся, но как дойдет до его выхода, все спохватываются: где он? А Сличенко стоит у задника, наполовину спрятавшись, сосредотачивается.
Народ любил «Огоньки» еще и потому, что развлекательных передач тогда на советском телевидении почти не было. Начиналась передача довольно поздно, в 22 часа. Время эфира не ограничивалось, мы могли и два часа сидеть, и три.