Я начал заниматься интерьерами и перспективными моделями, а в 1974 году занял место главного дизайнера. Все бы хорошо, но я с самого начала почувствовал настороженное отношение администрации — не только к себе лично, а вообще к профессии. Считалось, что мы вольнодумцы и филоны. Главное — это конструктор, а дизайнер...
— Да уж, ваша работа в поступь «ударных пятилеток» не вписывалась.
— Верно. Поэтому сначала дизайном занималась художественно-конструкторская группа в составе КБ кузовов. И лишь спустя некоторое время произошло разделение на группы экстерьера и интерьера, стал разрастаться коллектив, и объем работы стал больше. В итоге в 1976 году мне удалось пробить при поддержке Валентина Петровича Коломникова, тогдашнего генерального директора, создание дизайн-центра — достаточно автономной структуры, которая стояла наравне с другими КБ. К этому времени уже был разработан вариант 3-5-6 «Москвича». Что значит 3-5-6? Это начало производства — 73—75-й год, вариант 6. Достаточно интересная машинка по тем временам, удачная, с определенными техническими новациями, но проблема в том, что одновременно шла стройка нового завода на Волгоградке. Все деньги потратили, и на освоение модели ничего не осталось. Поэтому решили чуть-чуть модернизировать 408-й, который тогда уже носил индекс 412: взяли новый двигатель, внесли небольшие улучшения в плане пассивной безопасности, комфорта и назвали все это «Москвич-2140». Поставив крест на 3-5-6, начали заниматься разработкой следующей модели. Она еще не имела конкретного обозначения, между собой мы называли ее «Проект Дельта».
В это время Андронов ушел на пенсию, точнее, его ушли, а преемником стал Игорь Константинович Чарноцкий, наш кадровый сотрудник. Он меня вызвал и сказал: «Знаешь, Игорек, я в дизайне ничего не понимаю. Все, что ты сделаешь, полностью на твоей ответственности. Голову будут рубить тебе». А мне ничего другого и не надо было. Развязаны руки! Свобода! Благодаря этому мы сделали колоссальный рывок, отойдя от канонов, отказавшись от всех этих бесконечных технологических, конструктивных, финансовых ограничений. Мы стали делать правильные автомобили. «Проект Дельта» был передовым — может, не очень красивым, но смелым. Много внимания уделяли пассивной безопасности. Тогда эта тема была очень актуальна у шведов — на Volvo и на Saab.
Увы, подышать вольным воздухом долго не пришлось. Первый же макет руководство предложило доработать, а чтобы не было скучно, решило переселить нас в другое помещение — с первого этажа на третий. Технически это крайне сложно, потому что мы имеем дело с макетами машин под две тонны весом и в натуральный размер, которые нужно протащить через все проемы. Несмотря на совершенно нерабочую обстановку, мы умудрились за три недели сделать всю работу. Трудились по четырнадцать часов в сутки, с огоньком. Весь коллектив, начиная с меня и заканчивая мальчиками на подхвате, — каждый вкалывал как мог. Проект одобрили и назвали С-1. В этом огромная заслуга и конструкторов-кузовщиков, которые работали с таким же энтузиазмом, как и дизайнеры. Был разработан весь объем технической документации, по которой построили так называемую невесту — опытный образец с максимально качественной отделкой. Вскоре начались испытания, и вот тут-то возник пресловутый административный фактор. Руководитель порой уверен, что раз он сидит на этом месте, значит, все-все-все знает, а специалисты должны молча внимать. В общем, проект забраковали: посчитали слишком смелым и авангардным. Я пытался объяснить, что мы два года работали, еще столько же будем добивать конструкцию, доводить и совершенствовать внешность, а еще года четыре уйдет на подготовку к производству. Говорю, мы на восемь лет должны опередить время, а вы все смотрите в сегодняшний день. Так нельзя!
— Заставляли делать то, чего не хотелось?
— А то. Зашоренность была невероятная. «Вот иномарка вышла — Opel. Пусть на нее будет похоже». Появился Peugeot? «Японец» какой-нибудь? «Отлично, позаимствуем это место и вот это». Непонимание даже элементарных вещей страшно мешало. Представьте себе ситуацию. Занимаемся макетом. Начальство приходит и говорит: «Так, ребята, у нас в кладовой лежат фары от «Опеля». Возьмите их и приспособьте, чтобы мы образцы могли собрать. Не подходят? А вы придумайте что-нибудь. Вы же дизайнеры». Или приносят комплект каких-то тракторных приборов. Пришлось поставить, потому что нормальных не успели изготовить.