Я уже представляю себе картину: 2015 год, карманный воришка недалекого будущего осуществляет на ходу мелкую кражу с кредитки случайного прохожего, прикладывая к его сумке NFC-смартфон. Несмотря на то что помимо установки на NFC-смартфон для извлечения данных с карты приложение требует поднесения его на расстояние не более 4 сантиметров, оно ярко иллюстрирует уязвимость этой развивающейся технологии. Несложно представить вирусное приложение, тихо существующее в виде фонового процесса на мобильном устройстве и потихоньку общающееся с вашей бесконтактной пластиковой карточкой.
Кибермошенники работают на опережение, расширяя список атакуемых систем, платформ и технологий в сторону менее распространенных или только-только появившихся (Mac, Android, NFC и др.). Чем объяснить интерес хакеров к не самым распространенным нишевым технологиям?
Говоря экономическим языком, происходит диверсификация бизнеса киберпреступников. Причина понятна — для популярных технологий давно применяются средства защиты, и атаки на защищенные системы становятся все менее эффективными. Теперь злоумышленники все больше уповают не на взлом защищенных систем, а на выявление и использование слабого звена. Защищен ноутбук руководителя — будет атакован его планшет или смартфон. Защитили их — будет атакован сотрудник из ближайшего окружения. В конечном итоге сгодится любой, чье устройство проложит путь к нужной информации в корпоративной сети. В современном мире больше нет деления на те участки, которые нужно защищать, и все остальные. Красный цвет опасности — на всей виртуальной территории.
От путча до путча / Политика и экономика / Спецпроект
От путча до путча
/ Политика и экономика / Спецпроект
Сергей Филатов — о «Лебедином озере» и спящем Назарбаеве, о танкистах-наркоманах и «Небесах обетованных», о том, как Явлинский вышел из игры, как Хасбулатов невзлюбил Гайдара, а Руцкой из защитника превратился в завистника, как принималось решение о расстреле Белого дома, а также о том, как президентскую кампанию 1996 года обменяли на залоговые аукционы
Август 1991 года историки признают той искрой, которая запалила бикфордов шнур революционных перемен, завершившихся в 1993 году принятием новой российской Конституции. Рассказывает непосредственный участник тех драматических событий Сергей Александрович Филатов.
— Сергей Александрович, в вашей жизни было два Белых дома. В 1991 году вы, секретарь президиума Верховного Совета, Белый дом защищали...
— Когда объявился ГКЧП, я был в Железноводске с супругой. Там и другие депутаты отдыхали — Фима Басин, Катя Лахова. И утром рано жена мне говорит: мол, что-то такое непонятное по телевизору идет, целое утро «Лебединое озеро» показывают. А вскоре услышал первое сообщение ГКЧП. Сразу понял: переворот в Москве.
Взял трубку, звоню Хасбулатову. Долго телефон не отвечал, потом он берет трубку: «А, Сергей Александрович, добрый день! Что случилось?» Я говорю: «У нас-то ничего, у вас что случилось?» — «У нас, — говорит, — все в порядке». И смеется. Я говорю: «Телевизор включите, посмотрите. По-моему, у вас переворот». Включил он телевизор и побежал к Борису Николаевичу. Мы все рядом тогда жили в Архангельском. А я скорее в аэропорт. Во Внуково приземляемся. Смотрю в иллюминатор. Танки стоят — вот так прямо один к одному. Спускаемся. Все спокойно вроде. Нас встречает водитель и говорит: «Сергей Александрович, смотрите, мосовские, то есть цэковские, машины все стоят. Им шины прокололи». Едем. Я начинаю примечать: стоят танки, и некоторые свалены в кювет, у кого-то гусеница распущена. Ну, думаю, или неподготовленные они, или это специально ребята делают. Когда подъехали к Белому дому, дорога была еще свободна, но начали уже подносить деревья, всякий мусор.