/ Политика и экономика / Те, которые...
Штурм обычной московской квартиры, учиненный правоохранителями под предводительством кандидата в мэры Николая Левичева, так «украсил» избирательную кампанию, что в ослепительном белом фраке не осталось никого.
Прежде всего ославился сам предводитель, подбивший полицейских устроить шмон по анонимному доносу. Теперь к Левичеву накопились нелицеприятные вопросы и у юристов, и у некоторых сопартийцев, и у избирателей. Что же это за кандидат в градоначальники, который безо всяких юридических резонов устраивает «резню бензопилой» и вламывается в частную квартиру, попирая Конституцию в части статей, касающихся неприкосновенности жилища? Да и «эсеры» между собой перессорились: многие считают, что мочить соратника по оппозиции — последнее дело.
Оконфужен и Навальный. От обитателей «нехорошей квартиры» открестился, но осадок остался. Кто-то поверил, что «подпольщики» в промышленных масштабах по своей воле и на свои кровные штамповали листовки, призывающие голосовать за Навального, а кто-то — шибко «сумлевается».
Оскандалились и полицейские. Как уточнил «Итогам» адвокат Генри Резник, по Конституции никто не вправе проникать в жилище, в том числе арендуемое, против воли проживающих там без судебного решения. Применять болгарку и прочие средства взлома разрешается, скажем, лишь для захвата наркодилеров, киднепперов, торговцев оружием, предотвращения убийства и в прочих чрезвычайных обстоятельствах. Причем обо всех таких ЧП полицейские обязаны в течение суток доложить в прокуратуру, чтобы судейские вынесли вердикт о правомочности взлома.
Доказать же противоправность действий обитателей квартиры теперь вообще невозможно. Поскольку ордера на обыск не было, не было понятых и прочих атрибутов следственных действий, то, получается, не было и вещдоков. А так — мало ли какую макулатуру люди хранят в своей квартире! Вот если бы их, скажем, застали за расклейкой незаконных листовок, то, возможно, что-то бы и удалось, поясняет Генри Резник.
Вправе ли граждане не открывать дверь полицейским, нагрянувшим без ордера? Конечно, говорит адвокат. Более того, они могут обороняться от незаконного проникновения. По его мнению, у потерпевших есть основания подать в суд. Словом, избирательная страда обещает быть жаркой. Но самим избирателям уже не до политики. Маются вопросом: останется ли дом их крепостью или на время выборов эту конституционную норму приостановят?
Отличник торговли / Политика и экономика / Те, которые...
Отличник торговли
/ Политика и экономика / Те, которые...
Российский суд — самый гуманный суд в мире. Сомневаетесь? Представьте себе такую картинку. Солнечный августовский Тель-Авив, джакузи на балконе, в котором плещется бизнесмен Сергей Полонский с блаженной улыбкой на лице. В одной руке — бокал с коньяком и лимоном, в другой — банка тушенки. Обреченную стать хитом фотографию Сергей Юрьевич разместил на своей странице в Facebook. Короче говоря, буржуй недорезанный. Точнее, недопойманный.
Суровая отечественная Фемида в лице Следственного комитета объявила Полонского в международный розыск и даже заочно его арестовала. Правда, на этом как суровость, так и неотвратимость наказания пока что заканчиваются. Все стороны процесса прекрасно понимают, что Израиль своих граждан не выдает, а именно в надежде заполучить паспорт туда и прибыл беглый девелопер.
Но что же мешало отечественным правоохранителям задержать бизнесмена раньше? В такой нерасторопности уже просматривается некая закономерность.
Вспомним, например, Леонида Невзлина, одного из бывших руководителей «ЮКОСа», которого приговорили к пожизненному заключению, но дали уехать в тот же Израиль. Или Андрея Бородина, изрядно облегчившего кассу Банка Москвы и мирно отбывшего в Лондон. Или Евгения Чичваркина, экс-владельца «Евросети», человека несколько с другой историей, но тоже обосновавшегося на Альбионе. Список можно продолжить.
Создается впечатление, что наш суд он потому и гуманный, что для него важнее не буква закона, а торг за активы, который и начинается сразу после отъезда из России того или иного бизнесмена. Причем розыски и уголовные дела — это не что иное, как часть переговорной позиции одной из сторон. В случае с Полонским — это, скорее всего, его кредиторы в лице крупных банков. Наконец, в одном из последних интервью он и сам сказал: «Как бы это ни казалось сейчас смешно, я считаю, что максимум в сентябре — октябре у меня будет возможность приехать в Россию. Я уверен, что к концу года ко мне не будет ни одного вопроса». Сдается, что Полонский «решил делиться». А что взять у человека, сидящего на нарах?