Сегодня в скандинавском общепите обычная капуста в почете, а слово «ржаной» определенно в моде. Свежую крапиву и другие полезные травы можно купить в супермаркетах. В Дании постоянно проходят фестивали местной кухни. Появились сотни новых компаний по производству местных продуктов питания. Но главное — новый подход, соединяющий местные кулинарные традиции с современными медицинскими знаниями, становится частью жизни обычных людей. В этом смысле слово «северная» в названии диеты не так уж и важно. Сейчас датские специалисты начали работу в Боливии — одном из беднейших государств мира, где недоедает почти четверть населения. И это несмотря на то, что в этой стране, занимающей четыре климатические зоны, огромное разнообразие сельскохозяйственной продукции.
«С самого начала мы хотели запустить эту идею в общество, как вирус, — говорит Клаус Майер. — Хочу подчеркнуть: мы не отправляемся в поход против французской или сычуаньской кухни. Мы просто хотели бы видеть мировую кухню как конгломерат местных кулинарных традиций. Если это удалось в Дании, то почему не осуществить это в любой другой стране?» А если так, почему бы не в России?
Когда-то наша кухня была одной из самых здоровых в Европе. Например, благодаря разнообразию цельнозерновых продуктов Россия подарила миру непереводимое слово kasha. В последнее время у нас очень любят говорить о своеобразном национальном пути. Но о своеобразии и полезных свойствах национальной кухни и местных продуктов как-то забыли. Вот и получается, что тыква и репа сегодня в больших городах дороже, чем импортные яблоки. Качественную отечественную рыбу в столице не видели уже давно, с каждым годом все труднее приобрести местные ягоды и фрукты. Кто в последний раз покупал в Москве свежезамороженные морские водоросли? Все это можно вернуть на наш стол, заодно поддержав своих производителей и открыв дополнительные рабочие места. Так почему бы не создать новую русскую диету? Пусть и по примеру скандинавской. Отличный был бы национальный проект.
Не так сели / Общество и наука / Телеграф
Не так сели
/ Общество и наука / Телеграф
Одни неприятности с этим современным искусством! Намалюешь на Литейном мосту мужское причинное место — затаскают по присутственным местам. Приколотишь то же самое к брусчатке Красной площади — отправишься на освидетельствование к психиатру. Усядешься ненароком на что-нибудь актуально-провокационное — скандалов не оберешься. Вот и Дарья Жукова, дражайшая половина Романа Аркадиевича Абрамовича, намедни весьма неудачно присела — на дизайнерское кресло, выполненное в виде застывшей в малоприличной позиции младой негритянки, где ее и запечатлел мастер фотографической культуры. Прогрессивная общественность тут же заподозрила Дарью Александровну в открытом неуважении к памяти Мартина Лютера Кинга и скрытом расизме. В итоге уважаемой гранд-даме пришлось оправдываться на весь мир. Но самое ужасное — ей, болезной, теперь и присесть не на что. Я не шучу!
Предположим, обжегшись на горячей африканке, закажет она у того же дизайнера кресло, выполненное в виде дебелой русской красавицы в кокошнике, — враз обзовут русофобкой и иностранным агентом. Если прототипом, не приведи Всевышний, окажется таджичка или узбечка, получай ярлык законченной исламофобки. Хрупкие китаянки, освобожденные женщины Ближнего Востока, представительницы Земли обетованной, а также немки, датчанки и разные прочие шведки — все это дамское великолепие мы тоже вычеркиваем недрогнувшей рукой. Кто остается? Мужчины! Уверен, что 95 процентов из тех, кто носит брюки и бреется по утрам, с превеликим удовольствием послужили бы модельным прототипом для столь очаровательной особы. Где-то в глубине души... Вот только на людях мы назовем все это сексизмом и суфражизмом. А кто-то даже — унижением сексуальных меньшинств! Да и Роман Аркадиевич наверняка эти наши фантазии не одобрит. Поэтому от греха подальше давайте нас, мужиков, вычеркнем из списка потенциальных моделей тоже.