М. Р.: Третий срок Путина мог бы действительно поставить под вопрос «перезагрузку», если бы не одно «но». Она и без того оказалась фактически сведена на нет. Ее повестка оказалась в основном исчерпана, не приведя к какому-то новому качеству отношений. Так что дипломатам придется придумывать какой-то новый бренд.
Д. О.: Взаимоотношения России с Западом станут, очевидно, несколько более прагматичными, произойдет возврат к «политике интересов». При этом для инвесторов российская деловая среда будет все более и более благоприятной — особенно с учетом предсказуемости и долгосрочности системы. Конечно, по таким проблемам, как размещение ПРО в Европе или силовые акции, противоречащие нормам международного права, позиция Москвы, думаю, станет более жесткой. Но в целом в росте конфликтности не заинтересована ни одна из сторон.
* * *
Несмотря на тактические разногласия, стратегическое видение политологами предстоящей «шестилетки» в целом едино. Конфигурация власти, по их мнению, вернется к состоянию нулевых годов. Президент вновь станет непререкаемым «внешним» для политической системы арбитром, правительство — техническим, а Дума останется целиком управляемой. При этом консолидация власти с Путиным во главе позволит проводить реформы политической системы. В том числе и в части ее либерализации.
Александр Чудодеев
Амбиции в моде / Общество и наука / Общество
Осень — сезон модных показов и дизайнерских открытий. С 21 по 25 октября в конгресс-холле Центра международной торговли пройдет главное мероприятие в области моды в России — Mercedes-Benz Fashion Week Russia. О том, что происходит сегодня в мире российской моды, «Итогам» рассказал генеральный продюсер этого мероприятия Александр Шумский.
— Александр, ваша Неделя моды живет уже более 10 лет. Как менялись ее цели и задачи?
— Изначально мероприятие создавалось для продвижения российских дизайнеров как в стране, так и за рубежом. Эта цель по-прежнему осталась, потому что задача мероприятия — пропагандистская, а не коммерческая. Тем не менее наша Неделя моды — это бизнес-инструмент. Мы создаем общую площадку, где встречаются заинтересованные лица — дизайнеры, журналисты, байеры, бизнесмены, производители текстильной продукции и т. д. Они находят друг друга, общаются по интересам.
Лет семь назад мы сделали первое исследование, связанное с российской модой. Спрашивали, насколько аудитория потребителей готова носить одежду наших дизайнеров, покупают ли они ее и т. д. Результаты не порадовали: популярность российских кутюрье была очень скромной — не превышала 30 процентов. Буквально через 3—4 года приоритеты поменялись. Если раньше потребители отвечали, что самая главная мотивация при приобретении вещи — это бренд (чтобы был известный, иностранный), то потом потребители стали искать что-то особенное, подходящее непосредственно им, а название бренда отступило на третью позицию. И в этот момент у российских дизайнеров открылись большие возможности. Эту тенденцию я отчасти связываю с нашей пропагандистской деятельностью, потому что уже больше 10 лет мы убеждаем потребителя в том, что русская мода — это хорошо.
— Смелое заявление...
— Естественно, это не всегда так. Бывает, что некоторые начинают хорошо, а продолжают очень плохо. Так происходит не только в русской моде, а также и в английской, в итальянской, потому что речь идет о бизнесе, связанном с творчеством. А значит, в любой момент может случиться сбой: в одном сезоне коллекция удалась, а в другом — нет. Но если уже три сезона подряд коллекция не получилась, то это серьезная проблема. Хотя, когда речь идет о больших брендах, работают другие законы. При правильном маркетинге не всегда важно, кто именно выступает ключевым дизайнером: это касается и люксовых брендов, и массмаркета..
— То есть роль конкретной творческой личности уже не так велика?
— Дизайнерам, по моему мнению, приходится особенно трудно. Потому что каждые полгода модельер должен выдавать новую коллекцию. Все равно что для музыканта в таком темпе создавать новый альбом или для режиссера — ставить новый спектакль. Это непросто, потому и снобизма в этой отрасли творчества больше, чем в остальных, — каждый мнит себя как минимум Dolce & Gabbana, причем в одном лице. Надо еще учитывать, что такой шаг — раз в полгода — достаточен для небольших брендов, а для крупных компаний новинки требуются чаще. Я даже не имею в виду fast fashion. Такие компании, как Dior, выпускают далеко не две коллекции в год: предколлекция, коллекция прет-а-порте, круизная коллекция от кутюр и т. д. От восьми и больше коллекций в год, большое напряжение. Ведь каждый раз ты должен подтверждать свою состоятельность. Это не касается брендов уровня Dior, конечно, но тем, кто помельче масштабом, приходится раз в полгода тревожиться по поводу того, как оценят твое творчество — со стороны и покупателей, и прессы.