— Как складывается ваше сотрудничество с американскими и европейскими киношколами?
— Tisch School в Нью-Йорке и университет в Вашингтоне — наши заокеанские партнеры. Сейчас как раз несколько десятков студентов из Tisch приехали к нам на один семестр. Правда, мы не можем ответить тем же, так как Tisch — одна из самых дорогих школ в мире. 50 тысяч долларов за курс да еще затраты на проживание — мало не покажется. Американцы присылают в Прагу студентов под конкретные проекты: здесь дешевле снять фильм, чем в Штатах. Мы обмениваемся студентами со странами Европы, Южной Америки, Израилем на равноценной основе. Приглашаем профессоров из Франции, Италии, Испании, Польши, США. Многие из них приезжают к нам по грантам FAMU Open Eye — это программа господдержки, весьма скромные деньги. Скорее, иностранцы едут не заработать, а просто подышать пражским воздухом. После фестиваля в Карловых Варах один американский режиссер предложил: «А что если я останусь у вас поработать?» Мы не возражали: ведь формальные приглашения с предложением заоблачных зарплат послать не можем.
— Известный польский режиссер Агнешка Холланд рассказывала, что именно здесь ее научили грамотно выстраивать отношения с актерами.
— Понимаю, почему она об этом вспомнила: в 70-е годы культура общения с актерами была на высоте. Режиссеры «новой волны» приглашали на съемки прохожих, как и в итальянском кино того времени. Считалось, что только так можно добиться аутентичности, правды жизни. Талант в общении, харизма и немного «магии» были необходимы, чтобы вовлечь любителей в происходящее. Что еще в наших традициях, так это поддержка молодых мастерами. У нас среди знаменитостей не принято отказывать, если студенты просят сыграть маэстро в своем фильме. И играют они практически бесплатно.
— Вы получили диплом бакалавра в Колумбийском университете, а в 90-х окончили FAMU. Каковы различия между двумя системами образования — американской и европейской?
— 99 процентов киношкол США принадлежат университетам. Там кинематографу учат, как любому другому предмету, будь то физика или математика. Причем в Америке вы должны выучить массу теории по другим предметам, прежде чем дело дойдет до кино. Можно вообще учиться на врача и вдруг стать режиссером, не отходя, так сказать, от кассы. В Европе кинофакультеты дают более глубокое специализированное образование. На FAMU практические занятия начинаются с первого года обучения, теории мы отводим минимум времени. Мы сразу начинаем курс звукового дизайна или технику киносъемки. У нас чуть более трехсот студентов — обучение камерное. Обычно студенты выбирают своего преподавателя и работают с ним длительное время. В США университеты огромные — там, может быть, и 30 тысяч учится, так что интересоваться чаяниями какого-то отдельного индивидуума нереально.
— Когда вы сами были студентом FAMU, к кому из пражских мэтров относились с особым почтением?
— Столько было любимых... В первую очередь хочу вспомнить патриарха, профессора Отакара Вавру, который умер два месяца назад в возрасте 100 лет. Кинорежиссер, сценарист, драматург, заведующий кафедрой теле- и кинорежиссуры — без него FAMU трудно было бы представить. Профессор Вавра, обратившийся к кино после фильмов Эйзенштейна, Пудовкина и Довженко, разработал свой метод обучения. Он был педагогом практически всех заслуженных режиссеров этого периода: Веры Хитиловой, Иржи Менцеля, Яна Шмидта, Милоша Формана. Всем им профессор Вавра помог обрести творческую свободу. В результате возникли фильмы, которые были признаны лучшими в нашем кинематографе. У него учился даже Эмир Кустурица. Я как-то встретил Кустурицу на одном из фестивалей. Оказался там и профессор Вавра. Кустурица подошел к мэтру и поклонился. Впрочем, в Чехии Вавру воспринимают неоднозначно: дескать, в 50-е он снимал коммунистические агитки. Но как бы там ни было, Вавра подготовил пять поколений преподавателей. Когда я был студентом, он уже был очень пожилым человеком, но продолжал снимать. И постоянно напоминал, что художник растет, если только связан со своими корнями, впитывает соль земли. Наверное, для многих сейчас это звучит несколько старомодно...
— Не секрет, что многие преподаватели FAMU, эмигрировавшие в Америку после Пражской весны, продвинули американское кино.