Самиздат по-парижски
Не успев еще заехать в свой высокий кабинет, Александр Пугачев принялся вербовать в редакцию новые имена. Целый штат: девяносто человек. И каких! Прежде всего — с телевидения (чтобы были узнаваемы) и из редакции «Паризьен» («газета для консьержек» была обозначена как главный конкурент). До пятидесяти евроцентов понизили продажную цену каждого номера. И, о чудо! С жалких двадцати трех тысяч экземпляров тираж пополз вверх. «Мы будем газетой всех французов», — заявил Пугачев-младший и распорядился напечатать газету тиражом… 500 тысяч экземпляров! Лишь десятая с небольшим часть тиража была распродана, все остальное за счет издателя было возвращено из киосков печати, чтобы потом пойти под нож, на сырье.
«Александр по-настоящему интересуется людьми, он никогда не выпячивается», — скажет о Пугачеве в дни его короткого «медового месяца» с коллективом «Франс-суар» мадам Кристиан Вюльвер, гендиректор издания. «Позитивный человек, он следит за процессом, не вмешиваясь в редакционную политику», — добавит к характеристике юного олигарха другой Кристиан — де Вильнев, бывший патрон «Журналь дю диманш» и «Паризьен», переманенный Пугачевым, чтобы стать главным редактором парижской «вечерки». Пройдет совсем немного времени, и оба руководителя окажутся с треском уволенными.
«Такая же участь вскоре не минует и многих других журналистов редакции, — рассказывает мне про кадровую чехарду давний знакомый из «Франс-суар», чудом еще сохранивший работу. — Все обещания создать «новаторскую и элегантную концепцию» так и остались словами. Пришлось и продажную цену поднять, и с небольшими тиражами смириться: мы продаем максимум пятьдесят тысяч. При том что редакционная политика меняется с каждым днем и на саморекламу идут жуткие деньги: только в январе этого года грохнули четыре с половиной миллиона. Пугачев утверждает, что он теряет в месяц по миллиону евро. Но это не так: цифру нужно как минимум удвоить».
С политической ориентацией издания и его владельца тоже не все ясно. «Наша газета не будет ни левой, ни правой», — говорил Пугачев год назад. А на днях признался, что давно разделяет крайне правые идеи «Национального фронта» Марин Ле Пен. «Никакого изменения в издательской линии не состоится, — заявил Александр Пугачев, отстраняя очередного руководителя редакции и забирая под себя все бразды правления. — Увольнений персонала не предусмотрено». Ровно через год газета оказывается на грани закрытия, а служащие — на бирже труда.
Только по официальным подсчетам Александр Пугачев уже бросил в финансовую пропасть «Франс-суар» около 100 миллионов евро. Конечно, для его отца, имеющего две роскошные виллы на Лазурном Берегу, живущего в Лондоне с молодой супругой, кстати, графиней Толстой из английской ветви знаменитой фамилии, такая потеря, несмотря на нынешний финансовый кризис, что слону дробина. Однако все равно непонятно, зачем все это. Сам магнат о том, с какой стати его семья вкладывается в скрипящий по всем швам проект, говорит невнятно: «Никогда не собирался заниматься журналистикой, просто так получилось».
Одни парижские эксперты утверждают, будто в покупке французской «вечерки» Пугачевыми ощущается «рука Москвы»: дескать, Кремль рекомендует олигархам приобретать на Западе инструменты для создания зарубежного имиджа России… Другие усматривают в освоении владельцем обанкротившегося Межпромбанка заведомо неперспективного актива хитроумный маневр: дескать, многого не потеряю, зато пропиарюсь. Однако скорее всего эту операцию следует объяснять чисто конъюнктурным совпадением.
Сергею Пугачеву не терпелось овладеть компанией Hediard с ее сетью эксклюзивных магазинов — одной из самых престижных мировых гастрономических марок. А ее хозяином был Мишель Пастор, магнат недвижимости из Монако. Так вот, близким приятелем Пастора являлся Жан-Пьер Брюнуа, тогдашний владелец «Франс-суар». Короче, в нагрузку ко «вкусному» бренду Hediard российскому олигарху циничные французы впарили убыточную газету. Ничего, кроме бизнеса… Но по французским законам иностранец не имеет права приобрести более 20 процентов капитала медиакомпании, а Пугачев-старший гражданином Франции не является. Тут-то и пригодился младший сын Александр. Короче, чем бы дитя ни тешилось…
«Я купил высокую марку», — не устает с гордостью повторять Александр Пугачев. В стремлении отличиться на ниве западных СМИ он отнюдь не одинок среди российских олигархов и их чад. Ранее убыточные The Evening Standard и The Independent приобрел в Британии за символический фунт стерлингов и обещание выплатить их долги другой московский банкир — Александр Лебедев. Впрочем, его сын Евгений, занимающийся этим проектом, куда удачливее Пугачева-младшего: The Evening Standard, чья бумажная версия бесплатна, за счет доходов от рекламы уже через год существования вышла в ноль. При этом надо учесть: Лебедев-младший, давно участвующий в разных медиапроектах, не дилетант в этом бизнесе, да и сам Лебедев-старший тоже не чужой для медиабизнеса. Чего никак не скажешь о судостроителе, банкире, промоутере, экс-сенаторе и прочая-прочая Сергее Пугачеве и членах его семьи. Отсюда и облом с «Франс-суар» по всем статьям.