Право голоса / Политика и экономика / В России
Право голоса
/ Политика и экономика / В России
«События могут пойти по совершенно разным сценариям. Риски очень велики. Я вижу решение в ответственности, мудрости и дальновидности обеих сторон — как власти, так и оппозиции», — говорит гендиректор ВЦИОМ Валерий Федоров
Главной политической новостью минувшей недели стала публикация сразу нескольких социологических прогнозов, касающихся исхода президентских выборов. Речь, подчеркнем, идет именно о прогнозах, а не об электоральных рейтингах кандидатов на пост главы государства. По большому счету точно определить рейтинг того или иного претендента, не зная, какой будет реальная явка на выборах, невозможно. А значит, социологам приходится по большей части гадать о реальном уровне поддержки того или иного претендента на Кремль. Об особенностях предвыборного прогнозирования и настроениях в обществе в интервью «Итогам» рассказывает глава ВЦИОМ Валерий Федоров.
— Валерий Валерьевич, согласно прогнозу ВЦИОМ Владимир Путин одержит победу в первом туре с 58,6 процента голосов. Чем обусловлен рост рейтинга премьер-министра, выявленный вашей службой? Почему он выше результата, полученного «Единой Россией» на выборах в декабре?
— Это не рейтинг, а именно прогноз. То, что является рейтингом, это ответ респондента на вопрос: «За кого вы будете голосовать?» А прогноз — это расчет, который выдают аналитики, привлекая в качестве исходных данных и опросы населения, и собственный опыт, и экспертизу. Ну, конечно, факт роста общественной поддержки Владимира Путина по сравнению с началом декабря налицо. О нем мы первые заявили еще два месяца назад. Тогда нам демократическая общественность не поверила, объяснив все тем, что мы правительственная структура и выслуживаемся перед начальством. Но наши коллеги из числа неправительственных структур чуть позже зафиксировали ту же самую тенденцию. Так что нашим лизоблюдством тут уже ничего не объяснишь, как бы этого ни хотелось.
— И с чем связано изменение в настроениях избирателей?
— Первое: весьма ограничен список кандидатов. Их всего пять человек. Причем четверо хорошо известны избирателям. И только один — Михаил Прохоров — представляет собой новое явление. Политическими старцами являются Геннадий Зюганов и Владимир Жириновский, они 20 лет находятся на авансцене российской политики. Есть еще Сергей Миронов, который и в лучшие свои времена «звезд с неба не хватал». В общем, узок круг этих людей. И в личностном соревновании Путин легко побивает любого из них.
Второе объяснение состоит в том, что премьер-министр не стал отсиживаться в окопах после непростых результатов выборов в Думу, а быстро перешел в контратаку и захватил лидерство в информационном поле. Причем не за счет своего поста главы правительства — он лидирует содержательно! Находкой стала серия статей в прессе. Ими он задает повестку дня для информационного пространства. Все остальные вынуждены заниматься критикой, давать свои комментарии. Но известно, кто задает повестку, тот и выигрывает.
Есть и третий фактор: слабые кампании конкурентов. Самая слабая кампания — у Миронова. Бороться ему, похоже, не за что и не на что. Владимир Жириновский, как и раньше, сверхактивен, но его электоральный потолок весьма ограничен. Лидер КПРФ имеет репутацию «сбитого летчика». Многие, кто является сторонником КПРФ, за Зюганова не голосуют из принципа. Им не верится, что этот человек способен руководить такой сложной во всех отношениях страной. Единственное интересное явление — это Михаил Прохоров. Он иначе выглядит, иначе говорит, иначе выступает. И спрос на новизну, который сейчас очень силен, адресуется ему. Поэтому кроме Путина единственный, у кого растет рейтинг, — это Прохоров.
— В Москве и Санкт-Петербурге рейтинг Путина, по вашим прогнозам, менее 50 процентов. По каким причинам настроения в столицах так отличаются от средних по стране?
— Не только настроения отличаются в столицах. Там отличаются уровень и образ жизни. Те проблемы, которыми живет глубинка, для Москвы и Санкт-Петербурга неактуальны. В столицах практически нет проблемы найти работу в случае увольнения. Люди здесь сравнивают свою жизнь не с жизнью Урюпинска или Челябинска (не хочу тамошних жителей чем-то обидеть), а с жизнью в Берлине или Нью-Йорке. Материальные требования для столичных «штучек» носят вторичный, а то и третичный характер. Для столичных жителей эстетические и политические претензии к власти являются основными. Если поискать таких гламурных и креативных людей в глубинке, то они там, конечно, есть, но в микроскопическом масштабе. Российская провинция живет на порядок хуже, а рисков для нее на порядок больше. Вопрос выживания для провинции до сих пор более насущный, чем вопрос развития. А выживание очень сильно завязано на государственной поддержке. Лишишься господдержки — лишишься госзаказа. А там не за горами и закрытие предприятия, которое очень часто является градообразующим. Поэтому для провинции главным запросом остается социально-патерналистский, который в первую очередь обращен к государству. Конечно, у людей из провинции имеется также много вопросов и претензий к центральной власти. Конечно, они стонут от коррупции, от неправого суда, от наглости и хищничества полиции, от бюрократизма и бездушия властей. Но при всем этом протесте провинция видит решение всех своих проблем в Путине, а не в его противниках. Столичный протест провинциалам по большому счету непонятен и чужд.