Став вице-спикером в 2000 году, я продвигала все эти программы, а Путин их поддерживал. У нас даже был с ним разговор на эту тему. Говорю: не двигается пакет — ни регистрация в одно окно, ни сокращение процедуры лицензирования, ничего. Но он же технократ! Жестким голосом говорит: «Вы не в курсе, все идет, пакет готов». Отвечаю: «Я-то в курсе, я этот пакет и подготовила. Вот план работы правительства на целый год — там его нет. Вот план работы парламента на целый год — там его тоже нет». Он сказал: «Это безобразие. Греф превратил свое министерство в методологический кабинет».
Потом я встретила Германа Оскаровича и сказала: «Президент недоволен, у тебя будут неприятности». Спрашивает: «Из-за чего?» Отвечаю: «Малый бизнес». Он говорит: «Ир, не могу эти законы завизировать у других министерств». Говорю: «Знаю, год этим занималась и понимаю, что все будут сопротивляться. Но у меня в отличие от тебя не было только что избранного президента с сумасшедшим рейтингом, который хочет это двигать. Иди к Путину, чего сидишь и тянешь эту резину до бесконечности?» Через месяц весь пакет появился, был утвержден в правительстве, а потом пришел в парламент. Так что в этом плане я все-таки своего добилась. Медленно, тяжело, но добилась. Вмененный налог тоже шел тяжело. А уж освобождение от кассовых аппаратов... Эта интрига длилась вплоть до 2003 года — никак не могла пробить.
— В чем проблема? В бюрократической волоките?
— Это ментальная проблема. И демократы, и либералы, и коммунисты — все считали, что малый бизнес — это жулье. Никто не делал на него ставку. Первый раз все увидели, какой эффект дал малый бизнес, в 1998 году, после дефолта. Именно малый бизнес первым встал на ноги и пошел тащить экономику дальше. А крупняк... Вы же знаете, что творилось со счетами, с банками, с банковскими служащими и так далее.
До сих пор мучаемся — у нас буфера нет. Лишь только начинаются проблемы, в отсутствие серьезной прослойки малого бизнеса все сразу проваливается до дна, как это было в 2008 году. Ведь это был не наш кризис — он пришел из-за бугра, но буквально к сентябрю все у нас продавил до минусового ВВП. И это при высоких ценах на нефть! Почему? Потому что нет у нас этого буфера, нет самозанятости населения. Деваться некуда, и начинает лететь крупняк.
Я говорила: раздавайте в моногородах земли, пустые помещения, давайте людям кредиты. Говорила, что нужны небанковские кредитные союзы. О том, что нужны кредитные бюро, которые будут помогать малому бизнесу делать кредитные истории. Государство должно на 50 процентов участвовать в усилении капиталов, которые они отдают в залог. Но все — мимо. До сих пор эта тема трется, и все одно и то же: кредитов нет, ставки слишком высокие, рабочих мест нет, в регионах народ пропадает. Все завязано только на крупные предприятия. Болезнь продолжается.
Продолжение следует
Главное — участие / Политика и экономика / Главная тема
Главное — участие
/ Политика и экономика / Главная тема
В Сочи побит первый олимпийский рекорд — политический
В отличие от спортивных политические итоги Игр-2014 можно смело подводить в первые же дни Олимпиады. Итак, первое: тезис о том, что спорт вне политики, опровергнут. Президент МОК Томас Бах предупредил, что политические заявления на Олимпиаде запрещены, но только во время самих соревнований, а также церемоний вручения медалей. Оборудовали даже специальную «протестную зону» — в 17 километрах от Олимпийского парка.
Второе: Владимир Путин наверняка в очередной раз блеснет в рейтингах влиятельности. Тем, что сдержал данное семь лет назад слово провести Олимпиаду буквально в чистом поле. И тем, что изящно пресек попытки загнать Сочи в олимпийскую изоляцию.
Третье: за олимпийским фасадом прошел саммит, по числу участников способный заткнуть за пояс и «восьмерку», и даже «двадцатку». На церемонии открытия Игр присутствовало примерно 40 глав государств и международных организаций, всего во время Олимпиады столицу Игр посетят шесть десятков высоких гостей. Если какая-то кампания политического бойкота и имела место быть, то ее мало кто заметил. Так что первый олимпийский рубеж — политический — взят. Дело за спортивным пьедесталом.
Show Must Go On
Верная примета: как откроешь Олимпиаду, так ее и проведешь. В том смысле, что церемония открытия должна, что называется, внушать. Внушать прежде всего мысль о том, что страна, проводящая Олимпийские игры, — великая держава, без скидок и оговорок. А значит, организаторы готовы не постоять за ценой. Церемония открытия Игр в Сочи — это безудержная (кое-кто говорит, что безумная) гонка за предыдущим лидером по числу потраченных денег, крутизне технологий и числу задействованных в шоу звезд. В 2008-м в Пекине брали числом: 14 тысяч артистов — это ж целая дивизия! Канадский Ванкувер поражал технологиями — церемония впервые прошла в закрытом помещении (сочинский стадион «Фишт» также имеет крышу) и с факелом-трансформером. Лондон в 2012-м уел предшественников истинно имперской самоиронией: Елизавета II, снявшаяся в роли девушки Джеймса Бонда, Дэниел Крейг в роли агента 007 и сэр Пол Маккартни в роли исполнителя неувядающего хита Hey Jude.
Сочи вызов принял. Накануне открытия Игр президент Оргкомитета «Сочи 2014» Дмитрий Чернышенко заявил «Итогам»: «Мы надеемся, что наша команда, которая занимается церемониями, сможет оправдать те ожидания, которые есть у всего мира, и наши церемонии будут действительно выдающимися». Как в воду глядел.
Опрошенные автором этих строк зрители открытия сочинских Игр почти единодушно признали, что наш ответ Джеймсу Бонду был достойным. Чего только на стадионе «Фишт» в этот вечер не было! Сценарий твердо опирался на две ноги — русский сказочный фольклор и имперскую державность — русалок и богатырей сменяли дворцовые интерьеры и русский флот под водительством Петра Алексеевича. «Совокупность хорошего сценария и спецэффектов позволила быть не хуже британцев, а может, и лучше», — высказал «Итогам» свое мнение один из организаторов олимпийского шоу.
Кстати, насчет шоу. Накануне и во время Олимпиады в Сочи в этом деле преуспели не только сами организаторы Игр. Политическое шоу также разворачивалось вовсю. Правда, его качество — это уже, как говорится, на любителя. Мощный завершающий аккорд кампании против закона о запрете пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних в виде открытого письма Путину, подписанного двумя сотнями в основном зарубежных писателей, сочинской симфонии не испортил. А вот поток олимпийского «компромата» на страницах западной прессы не оставляет сомнений — Баба-яга по-прежнему против. Западные коллеги сравнивают Сочи с Санкт-Петербургом, построенным на болоте, а Владимира Путина, лично представившего российскую олимпийскую заявку семь лет назад и также лично инспектировавшего сочинские объекты, с Петром I, тягающим за бороды нерадивых и вороватых бояр. Правда, уже не очень понятно, чего здесь больше — сарказма или искреннего восхищения русским размахом.
Сам Владимир Путин, кстати, нисколько не скрывает того, что для проведения Олимпиады пришлось в авральном порядке в буквальном смысле горы свернуть. Открывая 126-ю сессию МОК, прошедшую в последние предолимпийские дни, президент первым делом поблагодарил Олимпийский комитет за то, что тот решился доверить проведение Игр «городу, где на тот момент было всего 10 — максимум 15 процентов необходимой инфраструктуры». Дальше, по словам Путина, в дело вступил национальный характер.