— Наташа, случилось что? — проговорил тот в пол голоса.
— Там…там… — показывала она на окно, — чужие…
— Перестань, — привстал с места мужчина, — тебе показалось.
Натка выскочила на середину и закричала:
— Подъем! У нас чужие!
И пока просыпались на окрик девушки остальные, дверь выбили, и в комнату ворвались мужики с автоматами наперевес.
— Всем стоять! — хрипло выкрикнул один из них, водя оружием по кругу.
Их было пятеро, трое с автоматами, все в телогрейках и сапогах. Лиц было не различить в темноте, но луна светила прямо в окна и было достаточно светло, чтобы понять, что ворвавшиеся имели дурные помыслы.
Иван Николаевич поднял руку.
— Прошу слова, — сказал он, обращаясь к хрипатому, — мы геологи, бежали от пожара, ждем завтра вертолет. Мы не хотим стрельбы, да и у нас нет оружия.
Тут он посмотрел на Натку. Та кивнула ему. Она прятала пистолет под подушку, всякий раз, как ложилась спать. А сейчас она стояла у стола безоружная. Да и куда против трех автоматов!
Поймав их кивки, старший, так называли его сотоварищи, навел автомат на девушку.
— Что у тебя?
— Ничего, — покачала та головой.
— Ничего говоришь, — хмыкнул он, — посмотри, Конь.
Длинный и сутулый мужчина прошел к постели и встряхнул за матрас. Пистолет со стуком упал на пол. Он поднял его.
— Хороша игрушка., - потеребил оружие и с размаху ударил Натку тыльной стороной руки в лицо. Она упала на скамейку, а потом на пол и осталась неподвижно лежать. К ней с криком бросился Иваныч.
— Наташа!
Поднял на руки и положил на топчан. Ощупал всю и она застонала под его руками. Он прижал к себе и присел рядом.
— Зачем вы это сделали? — закричал начальник, — Вы чуть не убили девушку! Вы с ума сошли!
И тоже было бросился на помощь, но второй, рядом стоящий с хрипатым, ударил его автоматом в живот. Иван Николаевич согнулся со стоном и упал рядом с топчаном. К нему бросился Вова. Подтянул того на матрас. Нюра осматривала Натку, а Валя с Витей сидели рядом на топчане и с ужасом наблюдали картину.
— Все вышли во двор! — прохрипел старший и махнул автоматом, показывая на дверной проем.
Иваныч подхватил Натку на руки, Вова начальника за талию, Нюра с Валей, обняв ту за плечи и за ними вышел Витя. Погнав их к единственную дереву, стоящему недалеко от крыльца. они приказали остановиться и сесть на корточки, забрав руки за голову, как делают это заключенные. Иваныч опустил девушку на землю и прислонил к стволу. Сам же присел рядом, поддерживая ее одной рукой, вторую завел за голову.
— Завел обе! — закричал один из них, молодой.
— Не могу, — ответил Иваныч, — вишь девушка без сознания. Упадет.
— Путь падает, — оскалился тот, — все равно в расход пойдет.
Иваныч осторожно вытащил руку, но прижал ту телом. Натка, все еще без сознания, склонила на него голову. Валя присела рядом с Нюрой и Витей, там же и начальник с Вовой. Немолодой автоматчик, тот, который взял пистолет и ударил Натку, о чем-то вполголоса разговаривал с хрипатым. Сутулый что-то тому доказывал, показывая на сидящих. Старший слушал склонив голову и молчал. Потом позвал третьего, с автоматом и что-то отрывисто сказал, а сам, повернувшись, ушел в дом. Автоматчик подскочил к Ивану Николаевичу и навел на него дуло.
— Давай вставай и ходи к старшему, — приказал он, — А ты, — повел оружием в сторону Вовы, — сиди и не рыпайся, — когда тот попытался подняться вслед за начальником.
Иван Николаевич похлопал Вову по плечу.
— Не надо, я сам, — и пошел за охранником, прижимая руку к животу.
Иваныч, поглядев, что никто на них не обращает внимание, приподнял голову Натки. Она в этот момент открыла глаза.
— Ты как? — спросил он, заглядывая ей в глаза.
— Мутит сильно, — прикрыла она глаза и сморщилась.
— Видать сотрясение, — проговорила тихо Нюра, — пройдет. Только надо бы полежать. Да где тут, — и вздохнула.
И все же Иваныч положил Натку около дерева набок. Валя попыталась было передвинуться к Натке, но была остановлена окриком и потом вздернута на ноги. Молодой парень, грязный, вонючий, с раззявленным щербатым ртом схватил девушку за уши и привлек к своему лицу.
— Хороша Маша и будешь наша, — и заржал, пытаясь поцеловать.
Валя закричала, вырываясь. Видя это, подскочил Витя и бросился на него.
— Не смей! — крикнул он и в это время тот от живота повел автоматом и нажал на курок.
Одиночный выстрел сразил парня и тот, схватившись за грудь, упал на спину, будто споткнулся. Валя с криком бросилась к нему. А в это время из двери выскочили хрипатый с сутулым и бросились к молодому. Сутулый ударом кулака повалил того на землю и вырвал оружие.
— Дурак, — цыкнул он слюной сквозь зубы, — Оружие не получишь, — и толкнул того ногой в бок.
Подозвав свистом другого, постарше, кинул ему автомат. Тот поймал, осклабившись, и повесил на шею. Старший наблюдал сцену с крыльца. Поднявшийся к нему сутулый, что-то сказал и тот, соглашаясь, кивнул. Они вошли в дом.
Иваныч и Вова оттащили окровавленного Витю в сторону, а Нюра осмотрев его, покачала головой. Парень был мертв. Валя, сидя рядом, ревела, утирая слезы, глядела на осунувшееся лицо убитого. Нюра привлекла ее к себе и, поглаживая по волосам, что-то шептала на ухо. Видимо успокаивала девушку. Та вскоре прекратила плакать и только всхлипывала, глядя на своего напарника. Вова тяжело вздыхал, а Иваныч сидел хмуро глядя на троих бандитов, что шарились по двору. Один из них пнул дровницу и она рассыпалась, другой щупал острие топора и попытался разрубить чурку. Она не поддавалась, и он пнул ее, выругавшись. Охранник свистнул тем двоим, что были во дворе, и они присели на ступеньку крыльца, доставая папиросы и закуривая. Говорили о чем-то негромко, поглядывая на сидящих.
— Эй! Мужики! — крикнул, вставая Иваныч, — Можно снести нашего человека отсюда. Жара, начнет пахнуть. Надо бы похоронить. А то не по-христиански как-то.
Бандиты сидели молча и курили. Иваныч ждал. Потом автоматчик прошел к нему и кивнул.
— Берите его и тащите за дом.
— Эй, Щерый, — свистнул он молодого, того кто убил Витю, — давай сюда топор.
Мужик, которого назвали Щерым, ухмыльнулся и побежал за топором, лежащим около дров. Подхватил его и подбежал к охраннику.
— Слышь, Дуб, — обратился он к нему, — А давай попользуем вон ту молодую. Чего ревет-то. Сделаем ей и нам хорошо.
— Потом, — осклабился Дуб, покачивая оружием в сторону притихшей Вали, — Пока не разрешит старший ни-ни.
Валя тихонько выдохнула и отвернулась. Они уже давно сидели как могли и девушка придвинулась за спину Нюры.
— Давай, тащи мертвяка, — крикнул Дуб, — А ты иди со мной, — оборачиваясь на Щерого. Серый присмотри здесь, — кивнул в сторону сидящего на ступеньках бандита. Тот встал и прошел к ним, вглядываясь в лицо смущенной и испуганной девушки.
— А она ништяк, Щерый, — прохихикал он, утирая рот ладонью, — будет развлечение по полной. Я первый, чур.
— Это почему это ты первый? — закричал Щерый и пошел на него, стиснув кулаки.
— Да потому что, я сиделец давнишний, а у тебя срок только начался и ты салага, хоть и бывший солдат.
— Не солдат, а кадет, а это белая кость. Почти офицер.
— Вот именно, что почти, — ухмыльнулся Серый, — Я сказал и буду первый. Понял! — повысил тот голос, — Или рассказать, как ты подставлял некоторым жопу. Молчи и не вякай, сявка.
Щерый побледнел и выругался, повернулся и пошел, сплевывая, за дом. Следом за ним Иваныч и Вовой понесли мертвого товарища. Вернулись через полчаса.
— Что так быстро? — тихо спросила Нюра Вову, когда тот присел рядом.
— Да они не разрешили копать. Нашли яму и велели закидать ветками. Тот молодой рубил кусты, а мы накладывали. Видать, они бывшие зэки, сбежали и отняли у охраны автоматы. Здесь есть недалеко зона. Только что ж они побежали на осень-то. Видать надо было кому-то срочно на волю. Жаль, что начальник сказал сразу про вертолет. Теперь нас точно убьют, а машину захватят. Уйдут, гады, а потом и пилота грохнут.