— Проклятье! — прошипел Хоган.
Сверкнули еще два ионных импульса. Брызнувшие фонтаны искр въедались в стены и рекламные щиты. Люди пронзительно кричали: статические разряды, попадая на одежду, вызывали глубокие ожоги. Сработала пожарная сигнализация, и её вой добавился к общему шуму.
— Он защищен силовым полем! — воскликнула Ренне. — Выстрелы с такого расстояния не смогут его пробить!
Хоган в виртуальном поле зрения коснулся иконки общей связи.
— Всем отрядам преследовать цель. Огонь открывать только на открытом пространстве. Необходимо добиться перегрузки силового поля киллера.
Боевые группы едва успели принять приказ о смене тактики, как экраны на всех приборных панелях начали беспорядочно мигать. В виртуальном поле зрения Хогана на иконке связи с системой станции вспыхнул красный предупреждающий сигнал.
— Местные узлы связи поражены KAOS-программой, — доложил эл-дворецкий коммандера. — Контролирующий систему Служебный Интеллект пытается удалить помехи.
— Черт побери!
Кулак Хогана со всего размаха обрушился на приборную панель. На противоположной стороне комнаты сенатор Бурнелли вскочила со своего места. Её красивое молодое лицо исказилось от отчаяния и — как могло показаться — вины. Шквал помех вывел из строя еще несколько экранов. Осталось только одно изображение киллера, поступавшее с камеры наблюдения на крыше здания. Хоган видел, как преступник устремился к платформе 12А. Два преследовавших его офицера отстали примерно на сотню метров. Снова вспыхнули ионные импульсы. Картинка задрожала и расплылась сплошной пеленой. С губ Хогана сорвался стон отчаяния. Невероятно! Абсолютный провал! И что самое страшное, все происходило на глазах сенатора Бурнелли, предоставившей им первую реальную возможность выйти на Хранителей, — а Хоган был так полон решимости воспользоваться этой зацепкой!
Виртуальная рука Хогана передвинулась к следующей иконке, открывая секретный канал аудиосвязи с бойцами отрядов. Специализированная система разведки флота не так сильно пострадала от KAOS-программы.
— Он на платформе! Он на платформе!
— Принято, направляемся к «двенадцать-а» по второму пандусу.
— Стреляю.
— Погоди! Тут гражданские!
— Вик, ты где?
— Подходит поезд.
— Вик, ради бога!
— Черт! Он спрыгнул вниз. Повторяю: цель на путях западной ветки.
— За ним! — приказал Хоган. — Ренне, кто у нас остался снаружи?
— Поблизости только отряд «Н». — Она развернула план местности на портативном мониторе, не поврежденном вредоносной программой. — Тарло, вы ближе всех. Можете его перехватить?
— Стараемся.
Напряженному голосу Тарло вторил тяжелый топот бегущих ног.
Хоган даже не обратил внимания на то, что сенатор вместе со своими телохранителями уже покидала кабинет. Эл-дворецкий открыл в его виртуальном поле зрения трехмерный план терминала Карральво. Путь, ведущий в западном направлении от платформы 12А, выходил на просторный участок с сотнями пересекающихся веток, являвшийся основным сортировочным узлом между пассажирским и грузовым терминалами и постепенно сужавшийся перед воротами перехода, расположенного в пяти километрах к северу.
— Здесь ему некуда деться, — пробурчал Хоган и повернулся к Таллоку, офицеру связи службы безопасности ККТ. — У вас есть люди снаружи?
Офицер кивнул:
— Три группы. Они приближаются к цели. KAOS-помехи сильно мешают, но связь с отрядами уже восстановлена. Не волнуйтесь, мы запрем его на сортировочном узле. Он не уйдет.
Хоган окинул взглядом кабинет. Его люди в отчаянии смотрели на бесполезные экраны своих приборных панелей. Им оставалось только ждать, пока СИ очистит сеть от помех. Группы, находящиеся снаружи, обменивались своими координатами. Вспомогательные вставки давали Хогану возможность отмечать их на имеющемся у него плане. Таким образом, западный путь, начинавшийся от платформы 12А, оказался окруженным широким кольцом точек — впрочем, очень неравномерным. Ренне непрерывно отдавала распоряжения, стараясь залатать прорехи.
— Я иду наружу! — объявил Хоган.
— Сэр?
Лейтенант оторвалась от тактического планирования и удивленно посмотрела на коммандера.
— Оставайтесь здесь, — сказал он ей. — А я постараюсь принести пользу там.
Прежде чем она ответила официальным «Есть, сэр», он заметил промелькнувшую в её взгляде тень сомнения. Хоган прекрасно знал, насколько широко была распространена эта неуверенность среди офицеров, оказавшихся в его подчинении. В парижском отделении, унаследованном им после ухода Паулы Мио, Хогана привыкли считать исключительно ставленником адмирала Колумбия, назначенным из политических соображений и не соответствующим занимаемой должности. Приступая к планированию операции, он еще надеялся заслужить уважение подчиненных, но теперь эта надежда исчезала вместе с убегающим киллером.