«Дом[983], выстроенный по распоряжению Юлии Северы, Тирроний Клад, пожизненный архисинагог и Лукий, сын Лукия, и Публий Зотик, архонт[984], был отремонтирован ими из личных (средств), и из (средств) соучаствующих с ними. Они раскрасили стены и потолок и обеспечили прочность окон[985] и всего остального устройства (здания). Им синагога оказала почести (предоставив) позолоченное оружие вследствие их благородного характера и благорасположенности к синагоге и усердия».
265
αγαθή τύχη· ό δήμος καί ή βουλή έτείμησεν Νικίαν Άσκληπιοδώρου Λούκιον, ιερέα Σεβαστής Εύβοσίας διά βίου, άγορανομήσαντα πολυτε[λώς και στρα-] τηγήσαντα άγνώς και γυμνασιαρχήσαντα δύο πενταετερικούς επί ’Ιουλίας Σεουήρας καί Τυρρωνίου Ράπωνος καί γραμματεύσαντα πισ-τως, τήν επιμέλειαν ποι-ησαμένου τής άναστάσε-ως Συμμάχου έφηβάρχου και ίερέως του άδελφο[ύ] αύτοΰ.
«В добрый час. Совет и народ оказали почести Никия Лукия, сыну Асклепиодора, пожизненного жреца Августейшего Изобилия[986], являвшегося агораномом не жалеющим средств и гимнасиархом[987] два пятилетних срока при Юлии Севере и Тирронии Рапоне[988], прекрасно исполняющим обязанности секретаря[989] и осуществившего заботу о восстановлении памяти (?)[990] Симмаха эфебарха и брата его, жреца».
Надписи из Акмонии и, возможно, из города Стобы, показывают, на первый взгляд, парадоксальную вещь. Соучастие в жизни греческого города и соблюдение норм иудаизма в римское время оказывалось очень даже возможным. Трое мужчин — Тирроний Клад, Луций, сын Луция, и Публий Зотик, названные в тексте «главами синагог», а последний — «архонтом» (άρχισυνάγωγος, αρχών), а также женщина с чисто римским именем (Юлия Севера), но специально никак не охарактеризованная в данной надписи —выступают организаторами строительства в городе синагоги и чисто языческих празднеств. При этом Юлия Севера, инициатор строительства синагоги, выступает также в роли магистрата-эпонима города.
В отличие от мужчин, занимающих руководящие посты в иудейской общине города, у нас нет никаких данных, позволяющих что-либо сказать о возможных связях Юлии Северы с иудаизмом. Можно допустить, что таковых и не было вовсе, хотя, на наш взгляд, более логично видеть в них всех именно иудеев, получивших римское гражданство. Иными словами, комплекс данных надписей допускает два варианта интерпретации, принципиально важных в рамках рассматриваемой темы. Возможно, в рамках данного конкретного города иудеи — римские граждане освоились настолько, что сочетание несочетаемого (строительство синагоги и исполнение должности верховного жреца императорского культа) никого не смущало — ни самих иудеев, ни окружающее их городское общество. Возможно, однако, что перед нами свидетельство несколько иного плана — иудеи и городская администрация действовали в тесном сотрудничестве при полном взаимопонимании.
Других примеров такого рода, как рассмотренные тексты из Акмонии, у нас нет, во всяком случае, — не сохранились. Однако целый ряд косвенных признаков позволяет сказать, что ситуация в городе Акмония достаточно типична. Неслучайно во времени совпадают два процесса: постепенная деградация античного города и активное внедрение иудеев в жизнь античного города.
Между этими процессами, естественно, нельзя ставить знак равенства. Дело здесь в другом. Отмеченные в надписях события были совершенно невозможны в римских провинциях республиканского времени. В тот период римское гражданство было по-настоящему достоянием только римлян. Однако за двести лет с момента первого соприкосновения римлян с Востоком до окончательного завоевания ближневосточных областей ситуация изменилась кардинально. Интернационализация всех сторон жизни в поздней республике и особенно в Римской империи привела к тому, что старые формы общественной жизни и культуры стали постепенно выходить из строя и становиться неэффективными. Иными словами, начался кризис античной культуры, общественной жизни и идеологии, выразившийся, в частности, в том, что среди римских граждан появились люди, либо связанные с ценностями античной культуры в высшей степени формально, либо ощущавшие свою принадлежность к нескольким культурам одновременно. Трансформация старых норм была весьма медленной и болезненной. Лишь с окончательной победой христианства на рубеже IV-V вв. общественная жизнь на принципиально ином уровне обретает более или менее законченные формы.
984
Обращает на себя внимание тот факт, что двое из троих лидеров местной иудейской общины носят римские имена. Возможно, это свидетельствует о римском гражданстве данных лиц.
985
В тексте употреблено слово, основное значение которого «дверца», однако оно же может употребляться и в значении «окно». Второе значение представляется более соответствующим данному контексту.
987
Агораном — городское должностное лицо, занимающееся инспекцией рынков; гимнасиарх — городское должностное лицо, занимающееся обеспечением работы гим-насия — своего рода городского центра спортивного обучения.
988
Юлия Севера и Тирроний Рапон исполняли должность магистратов-эпонимов в тот год, когда была составлена данная надпись.
989
С этого места и до конца текста составитель надписи вновь перечисляет должности, которые исполнял Никий Лукий. Под секретарскими обязанностями в данном случае следует понимать обязанности секретаря городского совета.
990
Употребленное в тексте слово означает «подъем, вставание, возрождение». Техническое значение слова в данном конкретном случае не вполне ясно. Вероятнее всего, речь идет именно о восстановлении памяти о людях, оказавших городу благодеяния в недавнем прошлом.