«Пусть я не тверд в познании еврейского быта, но одно то я уже знаю наверно и буду спорить со всеми, именно, что нет в нашем простонародье предвзятой, априорной, тупой, религиозной какой-нибудь ненависти к еврею. Мне, даже, случалось жить с народом в одних казармах, спать на одних нарах. Там было несколько евреев, – никто не презирал их, никто не исключал их, не гнал их. Когда они молились, – никто не мешал им и не смеялся над ними; напротив, смотря на них, говорили: „это у них такая вера“. И что же? Вот, эти-то евреи чуждались во многом русских, не хотели есть с ними, смотрели чуть не свысока (и где же это? В остроге!) и, вообще, выражали, гадливость и брезгливость к русскому, к „коренному народу“ [143].
Защитники иудейства возражают, что «русский-де народ сам требует посредника, руководителя, экономического опекуна в делах, кредитора, сам зовет его, сам отдается ему. Посмотрите, напротив, в Европе: там народы сильные [144] и самостоятельные духом не боятся дать все права еврею! Слышно ли что-нибудь во Франции о вреде от status in statu тамошних евреев?» [145].
«Рассуждение, по-видимому, сильное, но, однако же, прежде всего тут мерещится одна заметка в скобках, а именно: «стало быть, еврейству там и хорошо, где народ еще невежествен, или несвободен, или мало развит экономически, – тут-то, стало быть, ему и лафа!» И, вместо того, чтоб, напротив, влиянием своим поднять этот уровень образования, усилить знание, породить экономическую способность в коренном населении, – еврей, где ни поселялся, там, еще пуще унижал и, развращал народ, там еще больше приникало человечество, еще больше падал уровень образования, еще отвратительнее распространялась безвыходная, бесчеловечная бедность, а с нею и отчаяние. В окраинах наших спросите коренное население: что двигает евреем и что двигало им столько веков? Получите единогласный ответ: «безжалостность: двигали им столько веков одна лишь к нам безжалостность и одна только жажда питаться нашим потом и кровью» [146]. Что если б не евреев было в России три (??) миллиона [147], а русских; а евреев было бы 80 миллионов, – ну во что обратились бы у них русские, и как бы они их третировали? Дали бы они им сравняться с собою в правах? Дали бы им молиться среди них свободно? Не обратили ли бы прямо в рабов? Хуже того: не содрали ли бы кожу совсем?!»
В виду таких до ужаса безутешных данных, сам великодушный печальник всех «униженных и оскорбленных», этот первоклассный психиатр, перед тончайшим анализом которого раскрывались незримые для других тайники человеческой души, в которой, под грубой толщею всяких преступлений чувственности и пороков, он умел, он в состоянии был увидеть хоть едва тлевшую искру добра, веры и правды, сам он, Достоевский, в конце концов, вынужден только «задуматься над вопросом о совершенном сравнении во всем их (иудеев) прав с правами коренного населения» [148]. Этот вывод не как тот: этот согласен с посылками. Выше взятый из формальной логики пример дал предполагаемому Шмулю требуемое им полноправие; теперь громко заговорила сама реальная жизнь, во всеоружии поражающих цифр и фактов; выступила неподкупная история, и от заключения, сделанного по всем правилам формального мышления, не осталось камня на камне: Шмуль никоим образом не может быть уравнен в правах с другими гражданами Росcийской империи, если только она дорожит не суетной мирской, а Божьей правдой, и если только стремится к укреплению своего экономического благополучия и политического единства и могущества. Стыдно слышать о великой Империи, как о какой-то «dumb Russia», по приговору одного первоклассного историка [149]. А несомненно, криво и в угоду лже-либеральной теории о естественных «droits dе l'homme» поставленный вопрос о полноправии иудеев не освежит наши сильно поблекнувшие лавры.
Пред вами два пути: или, признав полноправие иудейского народа, добровольно предаться в их власть и подвергнуть всю Россию опасному риску постепенного превращения в бездыханный труп, или, предоставив настойчивым просителям большую возможность хоть сколько-нибудь сносного сожития с действительно-русскими гражданами, приложить все силы и не щадить никаких средств к нравственному оздоровлению и к умственному просвещению нашего неразвитого народа. Мирно-культурное состязание народов, ведь, неизмеримо выше зверски-дикой их травли!
Если только угодно Промышляющему над всеми царствами и народами помочь нам в тяжком государственном строительстве, то рано или поздно мы выйдем очищенными и более крепкими из своей огненной пытки; если же на историческом знамени дорогого Отечества нам суждено прочитать роковые слова: «не, текель, упарсин»… Но – да будет Божья воля! Во всяком случае самоубийство преступнее убийства. «Oremus pro perfidis Judaeis», но, вместе с тем, помолимся и о себя самих, измученных, опозоренных, разоренных, искалеченных печально – нуждающихся в Божией помощи.
Примечания
[1] В. Гюго, Собор Парижской Богоматери. Спб. 1899. Т1, стр. 244.
[2] Stade Bernh., Geschichte des Volkes Israel, 2 Bde, Berlin, 1887.
[3] Wellhausen I., Gesch. Israels, I, Berlin, 1878 (spatere Auflagen unter dem Titeclass="underline" Prolegomena zur Gesch. Israels).
[4] Maspero, Histoire ancienne des peuples de l'Orient classique (deutsch von Pietschmann) 1877.
[5] Renan E., Hist. du peuple d'Israel. Tom. I – V, Paris, 1887 – 1893.
[6] Smucker S.M., A History of the modern Jews, New York, 1860.
[7] См. Chamberlain H. S., Die Grunglagen des Neunzehnten Jahrhunderts, 3 Aufl., Munchen, 1901, S. 371
[8] Montefiore, Religion of the Ancient Hebrews (1893), p. 419-543.
[9] Tertullian, De carne Chr. 5 (Opp., expressa curante Leopold. Lips. 1841, P. IV): «родился Сын Божий, не постыдно, потому что постыдно; умер Сын Божий, – совершенно вероятно, потому что нелепо; и погребенный воскрес, – верно, потому что невозможно».
[10] 1 Кор. 1,21.
[11] 2 Кор. 12,9.
[12] Иоа. 8,44.
[13] Иоа. 5,46.
[14] Исх. 17,4.
[15] Числ. 14,10.
[16] 1 Цар. 30,6.
[17] Числ. 11, 14-15.
[18] Иса. 48,4.
[19] Иса. 63,16.
[20] Иер. 6,13.
[21] Мал. 3,8,
[22] Иез. 16,47.
[23] Вар. 4,32.
[24] Ос. 8,7.
[25] Деян. 7,51-52.
[26] I. Flav., Ant. XIV; 10. 3.
[27] Dio Cass., 68, 31 (Xiphil.), см. Hausrath, Neutest. Zeitgesch. Zw. Aufl. Heidflb., 1877, IV, 181 ff.
[28] Евс. Ц. Ист. IV, 2 (рус. пер. Спб. 1858, стр. 168)
[29] Iuv. Sat. 4. 95-110 (Hausr., II, 118).
[30] Philо. De Somn. 2. см. Hausrath, N. – Test Z. – Gsch. Zw. Aufl.
Heidelb., 1875, II. 238.
[31] Iоs., Contra Ар. I, 26, 32, 34; II, 2.
[32] Отзывы римских писателей об иудеях см. у Kurtza в Handb. d. allg. K.-Gsch., Zw. Ausg., Mitau, 1858, В. I, Abth. 1, § 29,6,4.
[33] Amm. Marcell., 23, 3, См. Нausг., N.-Test. Z.-Gsch. I, 3-te Aufl., Munchen, 1879, S. 174.
[34] M. FeIix, Octav. c. 10 (рус. пер. Пр. Преображен., Спб. 1895, стр, 235).
[35] «Помолимся и за вероломных иудеев». См. Dollinger J. von, Akademische Vortrage. Nordlingen, 1888, I, 216.
[36] Ib. 220.
[37] James Darmesteter, Pеuрlе luif, 2 ed., p. 17 y Chambеrlain’a. S. 337.
[38] Voltaire, Diсtionnaire philosophique, конец sect. 1.
[39] Essai sur moeurs, ch. XLVII.
[40] Dieu et les hommes XXIX.
[41] Renan, Histoire generale et systeme compare des langues semitiques, 5-e ed., p.4.
[42] De la part desp peuples semitiques dans l’histoire de la civilisation, p. 39.
[43] Identite originelle et separation graduelle du Iudaisme et du Christianisme.
[44] Chamberlain, Die Grundl. D. neunz. Jahrh. 327.
[45] Защита Люция Флакка, отд. XXVIII.
[46] К несчастью, гр. Мирабо не одинок. По словам «Протоколов сионских мудрецов Всемирного Общества Фр.-Масонов» (См. в очень интересной брошюре: «Корень наших бедствий», 1905, Спб., стр. 71-72), «движение главы змия» (змий – иудеи, глава змия – их правительство) совершается, между прочим, «путем нравственного упадка и растления при помощи евреек, выдающих себя за француженок, итальянок, испанок и пр., являющихся самыми лучшими носительницами распутства нравов с места на место. Эти женщины в руках Сиона служат приманкой для тех, которые благодаря им, всегда нуждаются в деньгах, а потому охотно торгуют совестью, чтобы добыть денег во что бы то ни стало»…
[47] Chamberlain, a. a. O. S. 338 – 340.
[48] Лет. Нестора. Изд. И. Глазунова, Спб. 1893; стр. 46.
[49] Втор. 11, 18. Как известно, теперь у иудеев «навязан» другой закон, см. ниже.
[50] Лук. 3, 23-38.