По личному млению (однозначному и бесповоротному) генерала Филатова, Власов «берет на себя ещё большую вину…» Тут надо отмстить, что у генерала Филатова фантазия достаточно богатая, и он не без подвоха, как ему кажется, снова спрашивает: «Почему действительно так странно ведёт себя на допросе Власов? Он же не враг себе…»{6}
Пребывание Власова в Китае В. Филатов комментирует так: «Группу военных Советников в Китае возглавлял комдив Черепанов — разведчик до мозга костей. Вскоре его “почему-то” “внезапно” отозвали в Москву, и Власова “почему-то” назначили на его место. Но если рядовым советником действительно может быть любой толковый офицер, то на должности руководителя группы военных советников даже очень толковый армейский офицер может быть только, скажем так, гипотетически. Почему? Потому что во все времена эта должность была за ГРУ. Что это значит? Это значит, Власова зачем-то “натаскивали” на работу с “коллективом сослуживцев” но руководству громадной “русской колонией” в условиях чужой и враждебной страны, но при этом “коллектив сослуживцев”, “ядро” не должно знать, кто он на самом деле и какова его роль вообще».
«Позарез требовался нам “свой человек” в Берлине — в вермахте и в СС, в гестапо и в канцелярии Гитлера… Выбор пал на Власова. Почему? Во-первых, изъян в автобиографии — окончил духовное училище, учился в духовной семинарии, а это значит, притесняем большевиками, изгой, то есть заклятый враг большевиков. Во-вторых, более 10 лет сидел в одном и том же полку — значит, затираем большевиками. В-третьих, служил в штабах, да еще в отделах боевой подготовки, в двух самых важных для немцев наших военных округах. Заполучить такого офицера — мечта каждой разведки.
Китай в то время кишмя кишел немцами и японцами. Расчёт был на немцев. Власов должен был повести себя в Китае так, чтобы им заинтересовались именно немцы»{7}.
Ещё один «аргумент» по Филатову — это партбилет Власова, который он почти всю войну «на всякий случай» держал при себе.
«А почему бы партийный билет, — пишет генерал, — который Власов пронес буквально у сердца все годы, находясь среди немцев, не “прочитать” так: “Я, Власов, никогда не изменял линии партии, никогда не уклонялся от генеральной линии партии: ни в 30-е — в битве с троцкистами, ни в 40-е — в битве с фашистами”»?
Надо знать, что такое был партийный билет для людей того героического времени. Все успехи свои личные и Родины в целом они справедливо связывали непременно с партией. Лишиться партийного билета для настоящего партийца было личной трагедией, катастрофой. Куда смотрело ГРУ, когда инструктировало в последний раз Власова? ГРУ смотрело правильно. Очень хорош был бы Власов, заявись он к немцам без партбилета. Власов без партбилета у немцев — это не Власов из ГРУ».
Словом, откровенно, прямо, без липших сантиментов генерал В. Филатов выкладывает нам свою версию событий далёкого прошлого, по сути, переворачивая с ног на голову всю историю Великой Отечественной войны.
Он даже знает, когда Власова ГРУ планировало забросить к немцам: «После 22 июня 1941 года, по 22 июня 1941 года Гитлер напал на СССР, началась Великая Отечественная война. Пошла другая игра…»
Таким образом, пленение Власова Филатов объясняет не иначе как внедрением в стан врага. А как же иначе, ведь «Власов в этой связи — замысел всеславянский, сгусток вековой мудрости русских, результат непрерывной борьбы русских с иноземными захватчиками, в которой бывало всё: отвага и хитрость, самопожертвование, скрытое и явное, битва “на миру”, в которой “и смерть красна”, и битва потаенная, не видимая даже для самых родных глаз, в которой свои, родные считают тебя врагом наизлейшим. Вот но этим чертежам был создан Власов. На это ушли годы. '”Конструкция” “изделия” была проверена в условиях “космических” перегрузок. Прежде чем “уйти” к немцам, его провели в буквальном смысле слова через “огни, воды и медные труды”. Выдержал!