–Девка, сколько ж тебе повторять? Магию на крови порушить сложно, если вообще можно. Это ж чудо, что ты вампирскую кровь на свою заменила. И чего ты всполошилась – ты добрая, смышлёная, вреда им не причинишь. И это же не все, а только вампиром покусанные. А что боятся… Так и меня боятся с тех самых пор, как в силу вошла и знахаркой стала. Я привыкла. И ты привыкнешь. Судьба у нас с тобой такая: сила, дар, страх и одиночество. И за всех всегда в ответе.
–А если я … уйду? Далеко куда-нибудь? Может, тогда сеть пропадет?
–Не знаю. От себя ты точно не уйдешь. Да и нельзя тебе сейчас никуда сбегать. Я тут одна не справлюсь, надорвусь да помру раньше положенного срока. Ты сперва мать да брата выходи, их от слабости аж ветер качает. У меня тут вампиров полная изба, глаз да глаз за ними нужен. Полдеревни еле на ногах держатся. Друзья твои лесные чуть живые. Сперва всех вылечи, выходи, зелья своего вороньего про запас наготовь – тогда и думай, уходить тебе или оставаться. Ступай в свою избу, девка, и делай, что должна. Коли кровососы наши опять за старое возьмутся – Рыжика за тобой пришлю. Он же меня понимает?
–Понимает. Ты даже не говори ему, а думай, как со мной сейчас. Прости, бабушка Белена, за малодушие. Ты права – не время мне сейчас из деревни уходить, от меня здесь пользы больше, чем вреда. Пока что.
Полудриада встала, вежливо поклонилась старой знахарке и поплелась к своему дому и своей семье. Наконец-то можно обнять маму и брата! Ой… Мамин взрослый наряд, перешедший к Иве, весь залит своей и чужой кровью, перепачкан травой и землёй, рукава пущены на бинты, юбка разорвана. Стыдно-то как…
–Дочка! – глаза матери на осунувшемся бледном лице так и светились любовью: -Спасительница ты наша! Спасибо тебе…
Снежана обняла Иву, не замечая грязных лохмотьев. Лев неловко потоптался рядом и неуклюже погладил сестру по голове:
–Спасибо!
Отец с любовью и гордостью посмотрел на неё:
–Ты справилась, дочка! И семью спасла, и всю деревню. Кровососа одолела. А ведь только-только взросление отметила… Нам тебя само небо послало!
«Вам меня сам лес послал», – подумала Ива, но вслух сказать не посмела.
От полнолуния до полнолуния
-Рассвет! Рассвет! – радостно кричали петухи каждое утро.
Жизнь вроде вернулась в нормальное русло, а вроде и нет. С утра до позднего вечера – работа и забота. Помимо привычных хозяйственных дел и ухода за выздоравливающими матерью и братом у Ивы добавилось новое важное дело, забиравшее много сил и времени: обход домов укушенных деревенских жителей. Люди постепенно крепли и набирались сил. Кто-то еще кашлял – им полудриада приносила травяные сборы. Кто-то жаловался на слабость – для них тоже находились нужные лекарственные растения. А видимые только Иве и Белене магические нити никуда не исчезали…
В завершение ежедневного обхода Ива обязательно навещала старую знахарку Белену и ее подопечных. Росянка целыми днями лежала на лавке, повернувшись лицом к стене, отказывалась от еды и горевала об утраченных молодости, красоте и вечной жизни. Василёк смирно сидел в уголке, как маленький старичок. Роза уже совсем выздоровела, хлопотала по хозяйству, во всем помогала старой знахарке и безуспешно пыталась растормошить безучастного сына. Лилия заметно окрепла, но все равно ходила медленно, говорила тихо и быстро уставала. Но стоило ей взглянуть на маленького Рыжика, как её лицо освещалось улыбкой, глаза сияли, а на щеках даже играл слабый румянец.
–Бабушка Белена, почему Лилия так медленно выздоравливает? – безмолвно спрашивала полудриада у знахарки.
–А то сама не понимаешь. Она пролежала ни жива ни мертва и восстала бы вампиром, если бы не воронье зелье, – тоже молча хмурилась Белена.
–А почему Росянка и Василёк такие смурные? Ладно Росянка, она старая и в страшных ранах. Но Василёк-то совсем еще малец, а сидит день-деньской, как немощный дед.
–И это тебе ведомо, дурочкой-то не прикидывайся. Вампирскую силу в них ты порушила – вспомни, как их чёрная кровь алой стала. Не вампиры они больше. Но и не люди. Сколько народу Росянка перекусала – даже спросить боюсь. А сколько из них померло – и не гадаю даже. А Василёк, как восстал и мать родную куснул, человеком быть перестал. Мамку его я не сегодня-завтра турну – пусть в свою избу возвращается, ее муж и двое других деток заждались, двое настоящих деток. А мне Лилия поможет и состряпать, и прибрать, и с этими недочеловеками похлопотать. Кстати, про стряпню. Перестань дурить, девка, и в мою корзину подкладывать то, что деревенские тебе оставили. Неужто не знаешь, что принято так благодарить знахарку!
–Я не…