Моя жизнь, наполненная Лолитой, была сладкой; но ее же я ненавидел за это чувство. Я любил жену и своих детей; не менее тепло и нежно. Я метался между семьей и страстью, словно скорый поезд мчась из одного города в другой — изо дня в день, каждый день; я метался между собой и собой, между собственными чувствами, которым не мог найти ни объяснения, ни оправдания. Наконец, я решил это прекратить; прекратить чего бы мне это не стоило и что бы завтра не произошло. Я решил: лучшее, что я могу сделать — прервать связь раз и на всегда, обидеть ее так, чтобы никогда больше она не захотела быть рядом.
И вот я сидел перед ней и говорил: «Прибери деньги-то, да поди прочь». А она в чувствах оседала на пол, как прекрасный цветок, примятый грязным сапогом строителя, заливающего в асфальт газон перед домом.