Иванушка заслушался старика — склонил голову.
- А вы, дедушка, случайно не по творческой части будете?
- Чево баешь? — прервал причитания старик.
- Больно уж чуднО разговариваете вы. Складно да ладно — как по писанному. У меня книжка такая была — «Пословицы и поговорки лукоморского народа». Как вы писали. Может, вы и впрямь писатель какой–нибудь, или поэт, или сказитель…
- Не знаю, сынок, не знаю… — чуть не плача развел руками старик. — И как звать–величать — не помню!.. Ох, беда, беда! От одной беды избавился — другая в окно лезет!
Царевич подумал, что заставить старичка не упоминать это злосчастное слово на букву «бэ» можно только одним способом — отвлечь его чем–нибудь.
- Не расстраивайтесь, дедушка. Я думаю, вы все потом вспомните. Мировая литература знала немало примеров, когда после травмы головы человек терял память, а потом она возвращалась. Давайте, мы ваше имя угадать попробуем. Я вот читал об одном сказителе, например, так его звали Баян.
- Гармошка такая, что ли? — прозвучало из–за плеча Ивана. Не оборачиваясь, он понял, что вернулся Агафон.
- Это ты не подумавши молвил, — с улыбкой отозвался старик, и его бледно–голубые глаза ожили на худом морщинистом лице и залучились смехом . — Баян — от старинного лукоморского слова «баять» — говорить, значит. Для волшебника — потеха, а для сказителя — самое подходящее имя. Лебедь — по поднебесью, мотылек — над землей: всякому свой путь. Да только не отзывается мое сердце — не то, значит…
- Ну, тогда… Порфирий?
- Никанор?
- Илья?
- Семен?
- Аристарх?
- Святослав?
- Захарий?
- Епи…
- Стой! — старичок замигал глазами на Агафона. — Как ты последнее сказал?
- Последнее? — наморщил лоб Агафон. — Не помню… На «З», по–моему, что–то… Зоил? Зосима? Зиновий? Зенон?.. А, Зах..
- Вспомнил! — расцвел старик. — Вспомнил. Меня называли «Дед Зимарь».
- Зимарь? — озадачено переспросил маг. — Зимарь? Никогда не слышал такого имени. Это от слова «зима», что ли?
- Может, это не имя, а прозвище? — догадался Иван.
- Может, и прозвище, — задумавшись, согласился дед. — Но лучше уж маленькая сушка, чем дырка от большого бублика. Хоть что–то вспомнили — и то хорошо. А имя… глядишь, и оно придет. Со временем.
- Будем надеяться… — вздохнул чародей, но тут же весело добавил: — А, кстати, я речку нашел — иди, умойся, царевич лукоморский, а то я рядом с тобой дальше не пойду!
Умыться — это максимум, на что согласился Иванушка. Стирать одежду в холодной воде и потом ждать, пока она высохнет на бледном октябрьском солнышке, или, тем более, надевать ее сырой, он отказался наотрез. Да его никто об этом и не просил.
Правда, возникла было идея вернуться в избушку Бабы–Яги, но за отсутствием клубка, который указал бы дорогу обратно, долго она не прожила.
- Баба–Яга? — нахмурил брови дед Зимарь. — Помнится мне — была такая в этих краях чуть не с незапамятных времен. Не столько злая, сколько вредная. Но народ ее уважал, — поспешно добавил он, быстро оглянувшись по сторонам, как будто опасаясь, не подслушивает ли его эта Яга в ближайших кустах или обернувшись белкой. — Вы от нее идете?
- От ее избушки, если быть точным, — ответил Иван, с трудом выбирая участок воды, свободный от камышей и приступая к водным процедурам.
- Саму ее дома не застали, — уточнил Агафон.
- Вернется — серчать будет, — покачал головой старик. — Еще вдогонку бросится, чего доброго.
- Вряд ли. Судя по следам, в последний раз она была дома лет пять назад.
- Пять лет? — схватился за голову дед. — Пять лет?! Так сколько же это я мертвяком недвижимым здесь под листочками–грибочками пролежал–то, а?!..
- А ты помер — какой год был?
- Не помню… Ничего про себя больше не помню, сынки… Ни–че–го…
- Ну, а местный ты или нет, помнишь? Места эти помнишь? — не унимался чародей.
- Не знаю… То кажется, что знакомые места… А то — что в первый раз вижу… Если б заметку какую — горку приметную, или плес, или поле — а то лес кругом, и лес…
Старик расстроено замолчал.
Подул легкий ветерок — и зашуршали, заходили камыши, как будто большая рыбина приплыла и стала тереться о стебли.
- Ну, ладно, — отбросив подальше пучок сухой травы, которой он чистил свой кафтан, кивнул Иванушка. — Нам дальше пора. Сейчас Агафон наш клубок путеводный запустит, а мы его попросим, чтобы он его попридержал — и пойдем за ним. Агафон, ты клубок–то взял, не оставил там?
- Взял, взял.
- Маленькое, кругленькое, а за хвост не поднимешь, — вдруг хитро улыбнулся старичок.