Глава вторая
Шум и гам Алекс слышал давно, предполагая, что кто-то затеял нешуточную рыбалку на Чичиге.
И наконец сверху он увидел это.
Озера не было. В пустой глазнице не отражались облака и сполохи иван-чая. Это место ослепло. Но на зеленом веке его копошились люди, висели, роскошно сияя надкрыльями и фарами, автомобили, болтался синий трактор с грязным ковшом, сверкал и дымил огонь. Вся рыба озера теперь громоздилась румяными горками на длинном столе из досок вперемешку с овощами, хлебом и бутылками с прозрачной водкой. Люди пировали под музыку, сотрясавшую желтую «Тойоту» с разинутыми настежь дверцами. Мужчины были в шортах до колен, многие с голыми мясистыми торсами, в солнцезащитных очках, девушки в купальниках, хотя купаться им было негде, но они особенно и не унывали, крутясь в кипящих источниках мужских взглядов. Среди мужчин сразу выделялись сухопарые деревенские с загорелыми по локоть руками и кирпичными шеями, их было четверо-пятеро; они-то преимущественно и зыркали на девиц.
«Течет ручей, бежит ручей», — неслось из «Тойоты», кто-то басовито ухал, оргазмически стонали чайки.
«Вот она — опера, — тупо думал Алекс, — о Лейле с выбитым глазом и вырванной грудью».
Сюрреализм картины напоминал какой-то мультфильм. Да, и «Тойота» стояла на берегу — как желтая подводная лодка! Только в знаменитом мультфильме это плавсредство несло четверку спасителей. Здесь, похоже, все было наоборот.
Алекс приподнял выцветшую потрепанную панаму цвета хаки, проветривая лоб, собираясь с мыслями…
— Ну, чего остолбенел?
Обернувшись, он увидел смуглого мужика в майке и закатанных до колен, перепачканных глиной штанах, спускавшегося по склону.
— А-а… где озеро-то? — глупо спросил Алекс.
Мужик запустил пятерню под грязную майку, поскреб живот, кивнул на котловину. Мол, что не видишь?
— А ты что, половить на Чичиге намылился? — спросил мужик, не останавливаясь.
Алекс машинально кивнул, пошел за ним, ведя велосипед рядом.
— Была да сплыла Чичига, — с ухмылкой сказал мужик.
— Зачем озеро-то спустили?
Мужик кивнул на разношерстный народ у стола.
— Так праздник.
— Какой? — не понял Алекс.
— Трудовой, — ответил мужик. — Песчано-гравийная смесь в нашей Лимонии обнаружилась. Из горы несколько тонн взяли. Отличная, говорят, фракция. Качество!
— Погоди, — пробормотал Алекс, — из какой горы?
— Какой, какой, такой, с муравейником. Над болотом стояла.
Алекс остановился. Мужик уходил дальше.
— Слушай, — окликнул его Алекс. — А дальше куда?
— Да их тут до черта. Вон, за Вороньим лесом гора.
Мужик направлялся к трактору. Алекс соображал… Оглянулся на застолье.
— А кто здесь рулит?
— Ну я, допустим, за рулем, — осклабившись, бросил мужик.
— Я имею в виду… — начал Алекс, но мужик уходил, уже не слушая.
Алекс остановился. Кто здесь кто?
Читая о Морском Пастухе Поле Уатсоне, таранившем на своем кораблике китобойные суда, Алекс живо представлял себя в роли его отважного помощника… Но вот перед ним плыл в волнах дыма и хмеля нагруженный яствами стол как корабль, и он не знал, что делать. Кто здесь кто? Какая разница! Приказчики, исполнители, их знакомые, посторонние, — они все на этом корабле, и значит, враги. Алекс мог бы, как камикадзе врезаться на велосипеде в застолье, не разбираясь, кто есть кто.
Но он уже думал о Пирамиде. Он соображал, нельзя ли отвести удар от нее или хотя бы выиграть время, чтобы успеть вернуться в город и что-то там предпринять.
И все-таки в сказанное мужиком не верилось.
Как сомнамбула, Алекс оседлал облупленный велосипед и покатил прочь. Он хотел удостовериться сам.
На краю заросшего поля зияла пустота. Горы не было, она исчезла.
Муравьиная гора пропала, как будто вознеслась вместе с валуном, зарослями орешника, муравейником. На ее месте зияла глубокая ямища, во все стороны торчали обглоданные стволы осин. В яме желтел песок, перемешанный с глиной и гравием. Серели мутные лужицы натекшей с неба воды. Муравьиную выдрала чья-то мощная лапа. Да уже ясно было — чья. На земле оставались следы гусениц.
Алексу даже казалось, что нечто подобное он уже видел — или предполагал увидеть, но только не хотел в этом признаваться.