Таким образом, только к середине семнадцатого столетия, после принятия закона «Хабеас корпус», основная масса англичан получила кое-какую правовую защиту от произвола властей. А до того в стране резвилась знать, полагавшая, что все права человека и все законы висят в ножнах у нее на поясе – и поступавшая соответственно.
В четырнадцатом столетии господа бароны, объединившись, свергли и убили короля Эдуарда II – впоследствии к тому же оклеветанного и оболганного (но о его трагической судьбе я подробно расскажу в «Острове кошмаров»).
В пятнадцатом веке цареубийств, можно сказать, почти что и не было – по английским меркам, понятно. Всего-то навсего случались бунты знати, парочку королей свергли, а потом они совершенно самостоятельно скончались в заточении, что, согласитесь, цареубийством считать нельзя (с точки зрения англичан, я имею в виду).
В этом же столетии благородные лорды и бароны решили, что бунтовать и мятежничать поодиночке как-то неинтересно, и над зелеными просторами доброй старой Англии раздался бодрый вопль: «Танцуют все!» Высокородная знать, разделившись на два лагеря – Алой и Белой розы, – закатила годочков на полсотни самую ожесточенную гражданскую войну: снова кровь, снова пожарища, измены, интриги, горят деревни и города, лихая конница несется по колосящимся полям…
В конце концов эту войну с превеликим трудом прекратил герцог Глостерский, ставший королем Ричардом III. Однако в Англии высадился очередной претендент на престол (которые, по замечанию Марка Твена, размножались тогда, как кролики). Ричард погиб в бою и был новым королем оклеветан так качественно, что иные обвинения дожили до сегодняшнего дня.
Следует обязательно упомянуть, что на всем протяжении этого периода то и дело вспыхивали восстания – тех, кто в категорию «свободных людей» не попадал, но тоже набирался наглости требовать, чтобы в нем признали человека. Все без исключения короли выбивали из подданных этакую дурь самыми крутыми мерами. А после крупнейшего крестьянского восстания Уота Тайлера (когда тысячи голов слетали даже без пародии на суд и следствие) юный король Ричард II на случай, если кто не понял, писал своим подданным крестьянского сословия без дипломатических экивоков: «Рабами вы были, рабами и останетесь».
Ну, и частенько объявлялись в немалом количестве не то чтобы самозванцы, а претенденты на престол. Очень уж много развелось субъектов с толикой королевской крови в жилах – из-за того, что королевский дом оказался из-за многочисленных браков с английскими баронами, шотландскими королями и французскими магнатами очень уж многочисленным. Периодически очередной претендент собирал ватагу и шел захватывать престол. Справедливости ради следует уточнить, что порой очередной соискатель престола, несмотря на пустые карманы и кольчугу третьего срока носки, имел гораздо больше прав на престол, чем восседавший на нем монарх, – но, как легко догадаться, последний вовсе не горел желанием освобождать насиженное местечко. К слову сказать, последнего претендента, имевшего кое-какие права на английский трон, разгромили уже не в Средневековье, а только в 1745 г.
А ведь были еще и откровенные самозванцы – тоже устраивавшие порой нехилые заварушки, после которых повсюду дымились головешки, а уцелевшее народонаселение на всякий случай долго еще обитало по чащобам…
В общем и целом тогдашнюю обстановку в Англии можно охарактеризовать кратко: полнейшее всевластие знати, магнатов, тогдашних олигархов, которые гнули через колено всех остальных и в качестве «белой кости» пользовались всеми правами, – а когда не хватало старых, изобретали для себя новые. То, что эта ситуация была свойственна всем без исключения европейским государствам (и Руси в том числе), никого не оправдывает.
К моменту рождения Ивана Васильевича (еще, понятно, не Грозного) английская вольность дворянская нашла крайнее выражение в так называемом Северном Пограничье – обширных районах на севере Англии, примыкающих к шотландской границе.
Даже на фоне тогдашнего английского дворянского разгула Пограничье представало адом кромешным. Поскольку законов и порядка там не было вообще. Жили не по законам, а по «понятиям». Вообще-то тамошние лорды слышали краем уха, что где-то к югу от них существует королевская власть, парламент, законы и суды, но в своей повседневной жизни об этих мелочах как-то не вспоминали.