Генрих Эрлих Иван Грозный — многоликий тиран? Хроники грозных царей и смутных времен
Вместо предисловия
В школьные годы у автора кроме обычных футбола, хоккея и купания в Волге было два пристрастия — история и литература. Искусно, ненавязчиво и незаметно направляемые дедом, они были настолько сильны, что их не могли перебить скучные учебники истории и нудные уроки литературы. За стенами же школы они счастливо соединялись в чтении исторических романов.
Из персонажей нашей древней истории наибольший интерес вызывал царь Иван Васильевич Грозный. Мнение автора, в то время лишь прилежного читателя, нисколько не расходилось в этом вопросе с мнением писателей, посвятивших той эпохе множество романов. Интерес к Ивану Грозному постоянно подогревался просмотрами одноименного фильма Сергея Эйзенштейна, который в годы «позднего Никиты» показывали по телевизору чуть ли не ежемесячно, так отложилось в памяти. Удивительно, но шедший в перемену с ним другой классический фильм — «Петр Первый» подобной ответной реакции не вызывал, равно как и доступные в то время романы о царе-реформаторе. Петр I казался прямолинейным, однозначным и, несмотря на свои многочисленные выверты, скучным, не герой, а эдакая смесь крепкого хозяйственника с пьяным хамом, ни одна из этих ипостасей не могла возбудить пылкое детское воображение. То ли дело Иван Грозный! Крутые повороты судьбы и неожиданность поступков оставляли широкое поле для трактовок, от святого до великого грешника, от просвещенного европейского монарха до кровожадного азиатского деспота, от героя до сумасшедшего маньяка. Понять Грозного, в отличие от того же Петра I, было невозможно, он не поворачивался к нам разными гранями своей натуры, наоборот, в разные периоды своего правления, довольно продолжительные, он являл натуру цельную и последовательную, потом вдруг вскрывался неожиданный поворот и перед нами представал совсем другой человек, имевший общего с предыдущим только титул и имя.
С годами понимания не прибавилось, скорее, наоборот. Пусть уважаемый автором И.Е. Забелин и убеждал его с векового расстояния, что «царь Иван был богатырь эпический, который нам непонятен именно по отсутствию в нас эпического созерцания», все равно исторические научные труды об Иване Грозном, в том числе и самого И.Е. Забелина, местами походили на историю болезни, для объяснения мотивов его поступков недоставало политических и экономических причин, а требовалось глубокое погружение в область психологии, настолько глубокое, что невозможно было обойтись без помощи профессиональных психиатров, если угодно психоаналитиков. На страницах исторических трудов с разной степенью ясности, вольно или невольно проступал диагноз — шизофрения и паранойя. Но автор, за долгие годы сроднившийся с этим историческим персонажем, никак не желал признать этот диагноз окончательным и не оставлял попыток разобраться в личности Ивана Грозного путем получения и анализа информации. В один прекрасный день ему в руки попала книга академика А.Т. Фоменко, одна из первых, где собственно Ивану Грозному было отведено совсем немного места, скорее, была высказана гипотеза, что великий и грозный царь является не конкретным человеком, а неким собирательным образом из нескольких последовательно правивших на Руси царей.
Автор не намеревается ни агитировать за «новую хронологию», ни опровергать построения А.Т. Фоменко. Для него и в тот, и в настоящий момент важным является только одно — изящная, кажущаяся сейчас такой простой, даже очевидной, гипотеза расставила все по своим местам. Сердце автора успокоилось, он понял если не царя Ивана Грозного, то историю того времени. Все предстало стройным и логичным, исторические персонажи обрели плоть и кровь, политические и экономические мотивы заняли подобающее им главенствующее место, психология осталась, ее даже прибавилось, потому что на смену марионеткам пришли люди, но для объяснения их поступков уже не требовалось погружаться в глубины психоанализа. Даже опричнина, вокруг которой сломано столько копий, нашла простое и очевидное объяснение, настолько очевидное, что автор не рискует приписать его себе, наверняка кто-то видел его раньше и изложил вкупе со строго научными доказательствами, однако та книга ускользнула от внимания автора.
Кстати о доказательствах. Заинтригованный автор принялся перечитывать под новым углом зрения исторические труды Карамзина, Соловьева, Ключевского, Костомарова, Забелина, Валишевского, Зимина и других, вплоть до Р.Г. Скрынникова, крупнейшего современного исследователя того времени, покопался в первоисточниках, типа Разрядной книги, не миновал «Историю Русской православной церкви» митрополита Макария, отдыхал же на забавных мемуарах иностранцев, Горсея и Маржере. Доказательства новой концепции если и находились, то только косвенные, но при этом и каноническая версия рассыпалась на глазах, с документальными доказательствами там тоже было негусто, зато дыр обнаружилось предостаточно.