Нет, настроение у Матрёнихи было вполне хорошим, терпимым одним словом, но всё равно, не очень. И вот когда Емеля вслух сказал о покупке избы, Матрёниха вспомнила о том, о чём до этого и не задумывалась: а где же она жить-то будет? Избы у неё там нет, не деревня. Да и если перевозить избу из деревни - сами понимаете, деньги нужны, а их у Матрёнихи тоже не было. Понятно конечно, на улице не останется, тем более поручитель - аж сам Черномор, но как это будет происходить, неизвестно. Да и чужой угол, он всегда чужой. Так что Матрёна пребывала в состоянии сплошной неизвестности. Единственное, что она знала - в деревню не вернётся.
- Хозяйством надо будет каким-нибудь обзавестись. - как бы не замечая Матрёнихи продолжал Емеля. А то если всё покупать никаких денег не напасёшься. Да и печка, Емеля вздохнул, когда она твоя, а не какая-нибудь там общая, завсегда лучше.
Получалось, размышляя вслух, Емеля как бы повторял скорее чувства, чем мысли Матрёнихи хоть и другими словами. А Матрёнихе, что ей оставалось делать? Оставалось слушать и вздыхать про себя, больше ничего.
- Слушай, тётка Елена! - Емеля аж остановился. Наверное это произошло от того, что сам удивился мысли пришедшей в его голову. - А давай-ка вместе жить?! Как, а?! Ты одна и пойти тебе некуда, и я, тоже один. Жениться, сама понимаешь, за один день не управишься, да и не хочется мне что-то жениться. А так, я на работе, ты по хозяйству, и всё очень хорошо получится. Ну как бы тётка, ты моя родственница.
Вот если бы в тот момент Матрёниху оглоблей да всего маху, она меньше бы удивилась, а так, как Царица совсем недавно, опять Царица, начала Матрёниха лишаться чувств и оседать в дорожную пыль. Емеля, он хоть и лодырь, но мужик всё-таки, увидел, подхватил Матрёниху, не дал упасть в пыль и грязь собой же наречённой тетушке. А та, знаете уже, чем в таких случаях женщины занимаются, плакать начала, согласилась значит...
***
Без всякого там шика и крика княжеский возок въехал на подворье, а вслед за ним и царевич Гвидон верхом. Прямо как та пружина выскочив из седла он в два шага оказался у возка, открыл дверцу и помог выйти Царице. Ну а после, взяв её под локоть, подвёл к Черномору, который всё также и сидел на скамеечке.
- Дядька Черномор, - а голос, ну прямо сейчас захлебнётся от счастья. - дозволь познакомить - моя матушка, Царица.
Черномор, мужчина, он и есть мужчина, встал ровно на столько, на сколько надо, чтобы и Царице уважение показать и достоинство своё не уронить, поклонился:
- Здравствуй Царица. Рад тебя видеть, а ещё больше рад видеть тебя живой и здоровой. Присаживайся, матушка. - Черномор приглашающе показал на скамейку. - Посидим, поговорим, спешить-то некуда. А ты, - Черномор кивком головы показал на терем. - иди, там Василиса твоя, спрашивала о тебе уже мол, куда это мой царевич запропастился?
На слово "мой" царевич Гвидон сначала вспыхнул лицом, как будто в костёр сухих веток подбросили, а после, да как будто его тут и вовсе никогда не было, прямо-таки исчез. Черномор же усадил Царицу на скамейку, и сам присел рядом:
- Василиса, это невеста его. Они хоть и не говорят ничего, да и зачем говорить, если без всяких слов видно. Василиса, княжна здешняя, тоже как и ты с царевичем от всей этой нечисти пострадавшая. Хорошо хоть жива-здорова, а вот брат её, князь Руслан, тот сгинул и где он сейчас, никто не знает, даже силы волшебные.
Странно конечно, но не стал как это принято и как воспитанным людям полагается расспрашивать Черномор Царицу о здоровье, самочувствии и всём таком прочем. Да и зачем вообще-то спрашивать, если и так видно: Царица вся аж светится от счастья. Ну сами посудите еще утром: царевич пропал, сама хоть и у добрых людей, а всё равно неизвестно где, и впереди неизвестно что. И вдруг не тебе: царевич, сыночек, вот он, да ещё верхом и весь такой красивый. Возок княжеский, а не телега крестьянская. Черномор какой-то, но сразу видно, не ниже боярина по должности, и невеста ещё, Василиса, ну как тут не радоваться, и не светиться от счастья? От всего этого Царица даже на весь её окружающий мир перестала обращать внимание, а вы говорите...
***
Тем временем весь окружающий мир, что касаемо солнышка, неба, ветра, птиц, да деревьев - у них как всё происходило, так и продолжало происходить, ничего не изменилось. А вот при княжеском дворе и на нём же, изменилось, не сказать чтобы сильно, но всё-таки.
Ну посудите сами: сначала князь Руслан куда-то пропал, говорили жениться поехал. Потом княжна Василиса, та вообще неизвестно куда подевалась, а дальше как говорится, понеслась... Откуда-то Иван Премудрый появился, князем себя объявил, да ещё Тимофей со своей ватагой. Иван этот порядки свои начал устанавливать, не сказать, чтобы лютовал и в дурь впадал несусветную, но всё-таки видно же и чувствуется - чужой он человек, да и для должности княжеской вовсе не предназначенный. И времени прошло-то, всего-ничего, Черномор со своими появился, говорят, Ивана на замок запер, да ещё бабу эту, что послом от самого царя Салтана приехала, тоже говорят арестовал. Вот и думай тут, что и как на этот раз будет происходить?
От такого весь народ дворовый и придворный, весь и шалел себе понемножку. Времени совсем чуть-чуть проходит, бац - новый князь, новая власть, новые порядки. Оно конечно, чем меньше твоя при дворе княжеском должность, тем проще тебе и не хлопотнее. Но в том то и дело, ну устроен так человек, ну хочется ему пусть и на совсем немножко, но стать значимее и должностью повыше. Так что замер было придворный народ: кто на картах гадал, один боярин даже было к бабке-гадалке отправился. А тут ещё новость, да какая - княжна Василиса, живёхонька и здоровая вернулась! Сами понимаете, кто-то вздохнул с облегчением, кто-то сплюнул от досады и улыбку на морде лица изобразил, у каждого своё, потому что у каждого своя душа, отдельная и не такая, как у всех остальных. Одним словом, -жизнь как продолжалась, так и продолжала продолжаться, Слаба Богу.
Но это в княжеском тереме, там проще, там народу мало. А в городе,- представляете? В городе-то народу ой во сколько раз больше! Когда народ увидел княжну Василису, сначала было не поверили, подумали: не иначе нечистая сила забавляется. Потом глядь, нет, не нечистая - настоящая княжна Василиса, живая и здоровая. Народ, он хоть, если по отдельности взять - сплошной лодырь и обормот, но это если по отдельности. А если вместе все - сила несокрушимая, как в виде кулаков и оглобель, так и в виде силы добра неизмеримой.
Первые из горожан, кто вслед за княжной Василисой пошёл, самые любопытные были, мол, куда она пойдёт, сразу на княжеский двор или к кому-нибудь из бояр зайдет, ну, обстановку разузнать? Вот так вот, почти каждый к тем, самым первым, и присоединялся, а потому что любопытство покоя не давало. И чем больше народа шло вслед за княжной Василисой, тем меньше среди народа становилось глупого любопытства, а значит и обормотства. Зато с каждым присоединившимся человеком среди сопровождавших княжну становилось больше радости, что Василиса жива и здорова вернулась, а значит,- и добра. Вот вам и народ - сам удивляюсь.
***