Ну и ладно, Лес, он совсем не злой и на Ивана нисколечко не обиделся. Более того, когда тропинка неизвестно куда исчезла, Лес сначала было стал более густым и менее проходимым, буреломы появились, но потом, словно опомнившись и устыдившись перед гостем, принял большинству людей знакомый и приятный вид, вот только тропинки не было.
Тропинки хоть и не было, да и ладно, зато и без тропинки можно было передвигаться верхом, что Иван и сделал, вскочил на коня и дальше поехал. Давно и всем известно, что когда лес начинает редеть, значит совсем скоро он собирается свою власть над землей полю широкому уступить. А где поле, там и дороги с деревнями, там и людей побольше, ну и всё такое. Это не я, это Иван так думал и даже потихоньку радовался тому, что скоро из леса этого, будь он неладен, на простор выберется.
Вот что значит везёт человеку, это я об Иване, не так уж много проехал он по лесу, ну может быть версты две, глядь, женщина малину собирает! Со спины конечно трудно было определить, но Иван, на то и премудрый, всё-таки определил: женщина как минимум в возрасте - не толстая, а как бы это сказать, крепко сбитая, да и фигуры почти никакой, значит старая. Опять же, и это Ивана обрадовало, если женщина, да ещё в одиночестве собирает лесную малину, значит и деревня где-то здесь неподалёку, а если деревня, то и дорога, та самая. Иван тут же вспомнил, что когда ехал с посольством, была какая-то деревня, правда он не запомнил её названия, да и какая разница.
- Здравствуй бабушка. - вежливо, а как же, поздоровался Иван. - Подскажи пожалуйста, как бы мне поскорее на дорогу выбраться?
Анна Ивановна, она же Баба-Яга, обернулась на голос. Хоть и была она, ничего не поделаешь, слегка подслеповата, сумела рассмотреть всадника. Конь, так себе, а вот тот, кто сидел на коне - молодой парень, не сказать, чтобы красавец, но и не урод. Но это ладно, женихи Анне Ивановне не требовались, она обратила внимание на одежду всадника. Одежда была явно не крестьянская. Хоть и не вычурная в своей красоте, но видно, добротная, а значит дорогая. Значит перед ней не какой-то деревенский или городской оболтус случайно заблудившийся в лесу, а фигура более важная, купец, не меньше.
- Какая же я тебе бабушка? - "Я тебе покажу бабушку!", весело ответила Анна Ивановна. - Слепой что ли?!
- Извини, добрая женщина, - принялся оправдываться Ивана, "бабушка" и впрямь оказалась женщиной, хоть и немолодой. - со спины не разглядел. Не серчай пожалуйста.
- А я и не серчаю. Ты как здесь оказался? Заблудился что ли?
- Да нет, не заблудился. Понимаешь, дорогу решил срезать, а то уж больно она длинной получается, вот и заехал. Скоро ли лес закончится?
- Скоро милок, скоро. А дорога, я тебе так скажу, которая короткая, она не всегда самой удобной и верной бывает.
- К чему ты это? - насторожился было Иван.
- Да это я так, к слову пришлось. - в том же весёлом тоне ответила Анна Ивановна. - Сам-то кто будешь? Смотрю, не иначе князь?
- Да, князь. - несмотря на всё с Иваном произошедшее, ему было приятно, что вот так, в глухом лесу, какая-то деревенская тётка его признала.
- Часом не Руслан?
- Руслан, Руслан. - "Вот ведь дура баба, князя во мне признала, а имени не помнит, со старым князем путает. Да ладно, деревня, что с неё возьмёшь"? - Так как бы мне из леса поскорее на дорогу выбраться?
- А что тут выбираться?! - "Ну вот милок ты мне и попался...", как будто удивилась незнанию очевидного воскликнула Анна Ивановна. - Вон она, тропинка-то! По ней езжай и совсем вскорости на дорогу и выедешь, и плутать не надо.
В тот момент Иван мог кому угодно, кем или чем угодно поклясться, что минуту назад никакой тропинки тут и в помине не было. Теперь же, ну прямо почти под копытами коня он видел тропинку такую же как и когда в лес въехал. Тропинка эта такая же, почти неисхоженная, убегала через малинник как раз в нужном Ивану направлении. Чудеса да и только, воскликнул бы глупый человек. Тот, который поумнее, в обязательном порядке заподозрил бы что-то неладное. Но Иван, он не был глупым, не был он и тем, кто поумнее, он был премудрым, поэтому все эти якобы чудеса объяснил для себя игрой света и тени, вот и всё.
- Спасибо тебе, добрая женщина. - поблагодарил Иван направляя коня к тропинке.
- И тебе спасибо. - неизвестно почему ответила Анна Ивановна. - Скатертью дорога.
***
И правда, лес вскорости уступил свои права полю, вернее даже не полю, а как бы холмистой, но зато открытой местности. Вот только никакая дорога на этой местности не просматривалась, да и деревни никакой видно не было.
Оно конечно хорошо, что из леса выбрался, Иван этому даже обрадовался, но не надолго. Дело в том, что пока ехал, да через лес пробирался, солнышко начало клониться к вечеру, ну не может оно стоять на месте, даже если это самому Ивану Премудрому угодно. Ясно дело, ночевать в лесу - да ну его, но и в чистом поле - тоже ничего хорошего. Иван почему-то постоянно опасался волков: лето летом, а волк, он волк и есть. Да и волки эти, они не только по лесам бегают, по полям тоже, будь здоров как бегают. Его, Ивана, это он так думал, волки вряд-ли тронут, а вот коня, того слопают и не подавятся, а куда он без коня? Поэтому чтобы не стоять дураком на месте и в надежде отыскать хоть какое-нибудь человеческое жильё, Иван, всё-таки выдерживая общее направление, тронулся в путь.
Что интересно, стоило Ивану выбраться на открытую местность, как опять и с не меньшей силой его премудрость начала свою работу относительно светлого будущего, и начала её опять с послов северных. Иван вдруг испугался, что не встретит этих послов вообще, или же ещё хуже, они поехали совсем в другую сторону, кто знает, что у них там на уме? Но, хвала премудрости, страхи и опасения Ивана оказались непродолжительными. А тут даже и премудрствовать не надо, Иван про себя решил: если уж и не встретит он этих послов, то всё равно будет продвигаться в северном направлении. Рано или поздно, но в обязательном порядке, он приедет в один из городов располагающихся на берегах Северного Холодного моря, а там, да на любой корабль попросится, деньги-то есть. Вот и вся премудрость, зачем лишний раз нервную систему расходовать?
Тем временем солнышко все больше и больше клонилось к вечеру, ну а день начал передачу дел природных и человеческих вечеру с тем, что бы тот передал эти самые дела ночи тёмной. Уже потихонечку начало смеркаться, как Иван всё-таки выехал на дорогу. А кто его знает, та это дорога или не та? Иван не помнил, по ней он тогда ехал или нет. Эта дорога тянулась не строго на север, а слега забирала влево, на северо-запад стало быть. Да и ладно, сколько можно по полям без всяких дорог вообще ездить, решил Иван, свернул на дорогу и поехал в том самом северо-западном направлении. В конце концов, размышлял он, если есть одна дорога, то в обязательном порядке появится ещё одна, та самая, да и народа на дороге всегда больше, чем в чистом поле, всегда спросить можно.
***
Уже совсем стемнело, когда дорога, огибая очередной холм, резко повернула вправо, а значит в нужном для Ивана направлении и предоставила его взору человеческое жильё - одиноко стоящую избу обнесённую хлипким заборчиком, даже не заборчиком, а обыкновенным плетнём.
Иван увиденному обрадовался, вот ведь как, не смотря на изгнание, да и вообще, этот день предоставлял ему в основном радости. Вот и сейчас, уже почти закончившись, как бы напоследок, ну, чтобы Иван хорошенько его запомнил и в будущем поминал добрым словом, предоставил ему ещё одну радость - самую обыкновенную избу. Ну и что, что не постоялый двор или еще что-то такое? Зато не на улице ночевать, не в чистом поле и не в придорожных кустах - удовольствие, скажу вам, сомнительное.