- Ты как всегда прав, князь. Мечом я не владею, да и на коне держусь неважно, но воевать можно не только в чистом поле, но и здесь, в палатах княжеских, да и вообще везде. Только воевать не мечом, а словом. Ведь иногда слово, оно пострашнее меча бывает.
- Пострашнее, говоришь?
- Испытай меня, князь. Увидишь, не подведу, доволен будешь.
- Испытать говоришь? Ладно, подумаю.
- А Людмилу тогда за меня отдашь?
- Опять ты за своё! Вот проходимец так проходимец, чуть что, сразу своё гнёт! Молодец! Но, говорю же, не твоего поля ягода, Людмила, даже думать забудь!
На том разговор и закончился и вроде бы закончился ничем. Но Иван знал, что это не так, потому что такие разговоры обязательно продолжаются, но не словами, а делами.
Вот вроде бы князь не сказал ни да, ни нет, насчёт испытания, но Иван прекрасно понимал, что он словами не сказал, а так, без слов сказал - делай мол, испытывайся, а я посмотрю.
Вот здесь и начинается премудрость. Другой на месте Ивана, не образованный, а значит и не премудрый что бы сделал? Он начал бы стараться, из кожи вон лезть и не обязательно, чтобы показать, что старается, а даже и на самом деле, всё делать лучше и стараться больше. Такое, ну когда стараются не для того, чтобы всем видно было, а для того, чтобы лучше получалось, встречается, хоть и не часто.
А дальше что? Ну, старается себе, значит молодец, пусть старается дальше. Привыкнут и перестанут внимания обращать, потому что каждый день такое старание видят. А тот, кто старается, старается дальше и никак не может понять, почему он старается, а его как не замечали, так и не замечают? Дурень ты дурень, для того чтобы заметили, премудрость требуется, для этого в университории учиться надо, науки постигать, задницы не жалея.
Вот Иван и применил эту самую премудрость, сверху и снизу, и сзади в университории вбитую. Как служил он свою службу до этого разговора, так и продолжал служить, ничего не изменилось. Необразованный, в университории не обучавшийся, скажет - ну и дурак. Сам ты, дурак! Иван прекрасно понимал, на то и Премудрый, что отличество будет заметно, если оно одно, вернее, единоразовое. Тогда заметят и оценят, а так, каждый день, никакого толку, только зря время и силы тратить будешь.
Поэтому Иван стал ждать момента. По сторонам смотрел внимательно и ждал. Вот она, премудрость-то как работает. Со стороны, глядя на Ивана, ничего было не заметно, каким был, таким и есть, а значит и внимания особого обращать не обязательно. А на самом же деле Иван начал стараться и очень стараться, но стараться так, чтобы никому заметно не было. Он внутри себя старался, потому что для себя.
И вот он, случай, представился. Людмила, уже три дня прошло, как пошла хороводы водить, не было её в палатах княжеских. Да, поначалу было князь чуть-ли не приказал Ивану, мол ты проследи за Людмилой, когда она хороводы водить пойдёт, ну, чтобы хотя бы знать, где она. Но Иван, на то и Премудрый, ответил князю, что хоть он ему и слуга верный и за князя, и за державу, голову готов сложить не жалеючи, соглядатаем и послухом никогда не был и не будет, для этого у князя другие люди найдутся. Хоть и грубо ответил Иван, но ответ князю понравился, Иван видел, что понравился.
В тот же день Иван шёл куда-то, по своим делам и каким-то образом оказался у покоев Людмилы. Ну и что, оказался и оказался, ничего такого в этом нет, тем более, Людмилы тогда в покоях не было, она хороводы где-то водила. Так вот, Иван, ну как специально, как будто нашептал кто, взял да и присел на лавочку, около дверей в покои Людмилины, отдохнуть захотелось. И тут вдруг, всё закрутилось, завертелось, и Иван, даже опомниться не успел, как оказался у Черномора. Вот оно, волшебство как работает. Ему, волшебству, выходит что безразлично, кого перемещать. Для него главное - сработать, а там, хоть трава не расти, так получается.
***
- Вот так я у тебя и оказался. - рассказав Черномору о мечте своей, сокровенной, продолжал Иван. - Выходит, что за Людмилу пострадал.
- Ну, ты ещё не пострадал, - усмехнулся Черномор. - Но если хочешь, пострадать, пострадаешь, это я тебе мигом устрою.
- Не надо, пошутил я.
- Я тоже пошутил. - Черномору всё больше и больше нравился этот парень. - "Видать повезло, что я его с этой вертихвосткой перепутал. Надо будет использовать его, пусть постарается, а я ему за это Людмилу обеспечу. Ладно, пусть пока отдыхает, осматривается". - это у Черномора в голове крутилось, вернее, промелькнуло. - Ты осваивайся, как-никак месяц жить. Палату твою я тебе покажу. Да, не вздумай сбежать.
- Да куда ж я побегу от милости такой? - говорю же, сплошная дипломатия и премудрость у Ивана.
- Ну, насчёт милости, это ты слегка загнул. - на самом деле Черномор остался доволен ответом. - Но сам уйти не пытайся. Местности ты не знаешь, да и не дойдёшь, сожрут.
- Неуж-то змей трёхголовый?
- Не, он не здесь живёт. Тут и без него желающих хоть отбавляй. Поэтому, если на улицу и будешь выходить, далеко от дома не отходи потому как опасно. Понял?
- Понять-то понял. - теперь у Ивана началась другая премудрость, разведка называется. - Так что же получается, ты в своём царстве не хозяин?
- Я тебе сейчас дам, не хозяин! - Черномор показал Ивану кулак. - Не посмотрю, что премудрый.
- Так я прояснить хочу, потому и спрашиваю, ну чтобы потом тебя лишний раз не беспокоить, ты же волшебник занятой!
- А то как же! - "поплыл" Черномор от Ивановой премудрости. - Вот вы, люди, думаете, раз волшебник, значит сплошной бездельник, потому как волшебство кругом. На самом деле, мы, волшебники, народ и правда занятой. Дел у нас - не переделать, потому и живём так долго, всегда живём. Так что, некогда мне будет за тобой следить, ну чтобы ты не натворил чего, голова-то премудрая и что в неё залезть может - даже я не знаю. Мало ли, вдруг надумаешь пешком домой отправиться?! Пойдёшь, и пропадёшь. Если и не сожрут, то напугают так, что про свой, как его...?
- Университорий.
- Во-во, про него, напрочь забудешь.
- А где же царство твоё находится, что до дома не дойти и страсти вокруг жуткие?
- Далеко находится, очень далеко. Не дойдёшь и не достанешь. - видимо Черномору хотелось похвастаться своим царством и его местоположением, может быть просто выговориться, а тут случай удобный представился. - Вот вы, люди, думаете, что мы рядом с вами живём, а не так это. Рядом с вами только мелочь всякая ошивается, домовые там всякие, лешие. Баба-Яга тоже вроде бы как рядом с вами, но наполовину. Все настоящие волшебники далеко от людей живут, очень далеко.
- А где? Просвети. - Иван понял, что зацепил Черномора и что теперь тот расскажет всё, ну почти всё. А Ивану, Ивану и интересно, и полезно такие подробности узнать. Вернее, наоборот, сначала полезно, а потом уже интересно - премудрость, она всегда должна на первом месте быть.
- Вот богатыри ваши, они что вытворяют? - продолжал Черномор. Ничего не поделаешь, волшебник-то он конечно волшебник, а слабости имеет вполне человеческие, ему поговорить тоже хочется, вернее, о себе рассказать, похвастаться.
- Они все, как один, клянутся и едут истреблять нас, волшебников. А на самом деле, врут! Никуда они не едут, вернее, едут, но не туда куда надо, не к нам. Они что делают? Поклялся, в грудь себе кулаком постучал, на коня, и попёрся. А куда переться, он сам не знает. Вот и шляется, иногда далече забирается, а толку никакого.
Бывает, что Бабу-Ягу встретит, спросит, мол, как того же меня сыскать? А Баба-Яга, она не дура. Мало того, что она сама волшебница, а значит наша, так она ещё и вредная, поиздеваться любит. Направит она богатыря этого куда подальше, а тот, дурень, и едет, меня, ну или Кощея Бессмертного ищет. Ездит, ездит, толку никакого, надоело. Тогда он домой возвращается, а чтобы перед людьми не стыдно было, говорит, что победил, или меня, или Кощея, мол, теперь люди добрые живите спокойно. А народ верит, дурак народ, в смысле, что верит дураку.