Лебединые стаи!
Ждем тебя как привета —
Быстро ты улетаешь.
— А кто это? — спросил Иван Якова уже в здании аэропорта, когда они пили чай с бутербродами.
— Это личность загадочная, о нем можно писать романы. Когда-нибудь я тебе расскажу, как мы с ним встретились, у него в жизни много таинственного и даже сказочного, а сейчас он просто спившийся человек, «БИЧ».
— А по виду — ничего.
«Объявляется посадка на самолет «Як-40», улетающий в Петропавловск-Камчатский» — объявила диктор.
И они снова в воздухе. Теперь на довольно низкой высоте они шли над океаном в сторону Оссоры. Внизу проплыл остров Карагинский.
— Я когда сюда летел, даже и не видел этого острова, — сказал Иван. — А ведь он довольно большой.
— Да, большой, площадью около 2000 квадратных километров, я там бывал на расследовании, обходил с геологами вдоль и поперек.
— Было что-нибудь серьезное?
— Да нет, просто одного солдата разлюбила девушка, вот, он, пристроившись к геологам и рванул на остров.
— Если разлюбила — тогда серьезно, — с ноткой грусти в голосе сказал Иван.
— Ты мне так и не сказал, как же у тебя с девушкой? — продолжил разговор Яков.
— Так говорить пока не о ком.
— Ну, ты теперь гражданский, надо бы подумать и о личной жизни.
— Конечно, думал, я вам как-то рассказывал про Оксану.
— Это которая на Дону?
— Она сейчас в мединституте в Ростове учится. Так после того, как я написал ей о своей седине у виска, — Иван провел рукой по седой полоске, — она замолчала вообще.
— Смотря как ты написал.
— Написал как есть: появилась седая полоска у правого виска.
— Нет, это не потому, наоборот, она бы начала расспрашивать, почему это произошло.
— Я тоже так думаю, но вот летом было от нее только одно письмо.
— А от тебя?
— Наверно, три, я их целый день писал, — неожиданно весело сказал Иван, — а камчатский день аж два месяца!
Была посадка в Оссоре, потом в Палане, столице Корякского национального округа, в которой и проживало-то 700 человек, и наконец, блеснула своей ослепительностью Ключевская Сопка. «Як-40» приземлился на настоящей бетонной полосе аэропорта «Елизово».
— Ну что, Ваня, у нас есть пять дней. Может, махнем в долину гейзеров — искупаемся в Паратунке, а то столько лет прослужить на Камчатке и не побывать в ее достопримечательных местах — это будет непростительно.
— Я «за», — обрадовался Иван.
— Тогда идем в турбюро.
Короткий осенний камчатский день закончился. В небе одна за другой загорались казавшиеся тут особенно яркими звезды и только что народившийся месяц белой ладьей висел прямо над вулканом, совсем рядом с его дымящейся белой шапкой. Наступала долгая, со всеми ее радостями и печалями, северная зима. В туристическом бюро им сказали, что следующий выход группы через день, и Яков Иванович, забронировавший заранее место в гостинице КЭЧ в Елизове, предложил отправиться в путь.
— Отдохнем, выспимся, а завтра махнем в Паратунку, — сказал он почему-то загрустившему Ивану.
— Вообще-то раньше я был не прочь поспать, и в начале службы только и мечтал, как бы выспаться. А вот после той трагедии я стал очень плохо и мало спать. Думал — пройдет, а оно не проходит, — ответил Иван.
— А что же ты раньше не сказал? — упрекнул Яков. — Надо было показаться врачам. В Каменском один Казбек Васильевич чего стоит.
— Я разговаривал с нашим фельдшером, он сказал, что при контузии бывает всякое и обычно со временем все восстанавливается.
— Может, и так, но надо было все-таки сходить к специалисту.
Вернулись в Елизово. В полупустой гостинице КЭЧ полудремала за столом администратора пожилая дежурная.
— Мы бронировали номер, — обратился к ней Яков Иванович.
Женщина, вздрогнув от неожиданности, посмотрела отсутствующим взглядом.
— На фамилию Сердюченко, — продолжил Яков.
Посмотрев запись в толстой книге, дежурная молча подала через окошко ключ.
— А тут далеко не блеск, — и Яков показал на потрескавшуюся штукатурку, на старенькие пейзажи на стенах.
В двухместном номере кроме двух кроватей, тумбочек и шкафа был еще и умывальник. Иван открыл кран.
— Ого, даже горячая вода есть!
— Если бы тут еще и горячей воды не было, когда она в каких-нибудь десяти километрах бьет из-под земли фонтаном, — тогда был бы действительно ужас, — ответил Яков и, как бы возвращаясь к начатому разговору, продолжил. — Я вот что надумал, Ваня. Завтра мы в Паратупку не поедем, у меня в госпитале есть хорошие знакомые врачи, давай сначала сходим туда, потому как я не уверен, что у вас в Чулыме найдутся такие специалисты.