Как участник культурной и интеллектуальной повседневной жизни в Германии, Франции и, наездом, Англии, Тургенев был в личном контакте с многонациональными еврейскими персоналиями. Все это позволяло занять ему особую, во многом уникальную позицию созерцания и рефлексии, находящуюся на стыке унаследованных им ментальных традиций русского барства и обретенных в Европе воззрений «гражданина мира».
Книга Марка Уральского показывает, в частности, диалектику развития темы еврейства в мировоззрении Тургенева и в его художественных произведениях. Переломным моментом в становлении личности Тургенева, оказавшем огромное влияние на формирование его космополитических убеждений, является, безусловно, знакомство с семьей Виардо. Уральский раскрывает глубину значения этой дружбы и сотрудничества, приводит малоизвестные факты, свидетельствующие о благотворном влиянии Луи и Полины Виардо – высокообразованных европейских либералов, на художественное созревание Тургенева. Обладая отменным художественным вкусом и эрудицией, а также профессиональной самодисциплиной, супруги Виардо были строгими наставниками Тургенева. Их многонациональная семья, представлявшая собой сплав испанской, каталонской и французской культур, олицетворяла новый для Тургенева образец творческого сожительства и сотрудничества. Примечательно, что именно эта инаковость семейства Виардо сильно раздражала ряд спесивых друзей Тургенева, таких, например, как светская львица Авдотья Панаева, которая ксенофобски уничижительно отзывалась о Полине Виардо и ее муже. Особенно релевантной для книги «Тургенев и евреи» является тот факт, что в литературном салоне супругов Панаевых основной негативной оценкой успеха в России выдающейся европейской певицы Полины Гарсиа-Виардо являлось ее якобы еврейское происхождение, и на этом основании она презрительно характеризовалась как «жидовка». С позиции нашего времени мы видим громадную разницу между духовной мелочностью и интеллектуальной незначительностью кружка Панаевых в сравнении с окружением супругов Виардо и той атмосферой, что царила в их баден-баденском и парижском салонах. Именно семья Виардо ввела Тургенева в артистическую, литературную и интеллектуальную среду Германии и Франции – то общество, что оказало определяющее влияние на развитие Тургенева как писателя и мыслителя.
В наше время личность Полины Виардо, ее обширное музыкальное наследие, включающее оригинальные композиции, привлекает к себе пристальный научный интерес на Западе, где имеет место процесс пересмотра исторически сложившегося в ХХ веке музыкального канона, в частности и по отношению к творчеству женщин-композиторов. Полину Гарсиа-Виардо изучают сегодня как оригинального композитора, и в этом контексте следует отметить активное творческое участие Тургенева в ее музыкальном салоне. Сегодня также изучается та часть наследия Полины Гарсиа-Виардо, где она выступает как аранжировщик и импровизатор музыкальных этюдов. Известно, что исключительно музыкальный Тургенев не раз писал маленькие драматические произведения на музыкальные композиции Полины Виардо, часто сам был исполнителем актёрских ролей, тем самым расширяя свой творческий диапазон. Не случайно, что прекрасная еврейская девушка в его повести «Несчастная» является талантливой пианисткой, эмоциональной исполнительницей классической музыки, выражающей свой сложный внутренний мир посредством музыкального мастерства. Отметим, что сюжет повести имел автобиографический оттенок для Тургенева и семьи Виардо. Сусанна, героиня повести «Несчастная», была незаконнорождённой дочерью русского барина от красавицы-еврейки, привезенной из заграницы. Еще ребенком она получила глубокую эмоциональную травму: ее отец, богатый русский барин, не захотел признать ее как свою дочь, и стигма незаконнорождённости преследовала ее всю жизнь. Сюжет, касающийся отношения отца-дворянина к дочери, рожденной вне брака, особенно резонировал в свете личных обстоятельств Тургенева. Напомним, что он, имея незаконнорожденную дочь от крепостной крестьянки, не отверг ее, и что чета Виардо вырастила девочку как родную в своем многодетном семействе. Русское имя девочки Полина офранцузили, и Тургенев заботился о Полинетте, как в духовном, так и в материальном плане, всю свою жизнь.
Этот биографический сюжет в жизни Тургенева резко контрастирует с судьбой Сусанны из повести «Несчастная», восхитившей западных читателей, но не оцененной по достоинству в России – возможно, потому что тема межэтнических и межклассовых брак не являлась во второй половине 1860-х годов актуальной в среде читающей публики. На примере сюжета повести и ее рецепции в России и Западной Европе можно судить о громадной разнице между ситуацией, касающейся отношения к евреям, на родине Тургенева и в передовых европейских странах. Вместе с тем охарактеризованный Тургеневым как «жидомор» отчим, затравивший Сусанну, может трактоваться в качестве карикатуры и на славянофилов, и на немецкий бюргерский антисемитизм.