— Как — что?
— Ну-ка, марш!
Мальчишка даже растерялся:
— Да я ж с вами…
— Кому говорю, марш на кухню!
Сжав кулаки, Ваня зашагал прочь. Аня не выдержала:
— Как вам не стыдно, лейтенант!
— А вы, санинструктор, идите оказывать помощь раненым! Кругом, марш!
Взглянув укоризненно на лейтенанта, Аня быстро повернулась и прошла мимо расступившихся Кухты и Черношейкина. Они всем своим видом выражали неодобрение действиям лейтенанта.
— А вы? Вы чего?
— Мы… ничего… — не отводили осуждающего взгляда бойцы.
— Ну говори, Черношейкин, что думаешь?
Старый солдат, покачав головой, ответил:
— Горяч ты больно, товарищ лейтенант…
5
Уже начинало светать. Доносилась перестрелка. Прислушиваясь, повар Удовико ворчал:
— Ишь палит, проклятый!
— Они всю технику с Европы собрали, — осведомленно заметил Ваня и на любопытный взгляд повара добавил: — Комдив Сологуб на митинге тогда сказывал.
Удовико, заметив в своем помощнике перемену после вчерашнего боя, вздохнул: «Ну к чему это? Оставался бы прежним, озорным. Лучше все-таки, когда мальчишка похож на мальчишку…» Встретившись со строгими, внимательными глазами Вани, согласно кивнул:
— Да… танков у них много…
— А чем их сподручнее бить?
— Пушкой или бронебойкой.
— Знаю. И гранатой можно.
— А то и бутылкой с горючкой.
Последнее очень заинтересовало Федорова:
— А-а… а эти самые… бутылки у нас есть?
— В каждом взводе… — успокоил его повар. — Тебе, вижу, танки покою не дают.
Ваня промолчал.
— Иди ложись к Овчинникову, — предложил Удовико.
К началу раздачи завтрака Ваня был уже на ногах. Предстояло осуществить задуманный с вечера план: попасть на огневые…
— Выспался? — обрадовался Удовико, увидев подошедшего с котелком помощника. — Я малость сосну, а ты выскреби котлы. Ладно?
— Ладно… — поморщился Ваня и тут увидел подходивших с термосами Кухту и Черношейкина.
Вот это было кстати. Обежал вкруговую и дождался их, когда они возвращались с кухни. Те обрадовались ему, однако взять на огневые не решились: не положено. Чтобы не обидеть парнишку, они предложили немного их проводить. Напрямую идти опасно. Кружили по балочкам и овражкам, пригибаясь, перебегали открытые места.
— Ну, дальше нельзя, — остановил Ваню Кухта, — тут все простреливается…
Черношейкин и Кухта поправили на спине термосы, выбрались наверх и поползли. Ваня выглянул из-за края балки и стал наблюдать. Между колышущейся серой полынью передвигались темно-зеленые донышки термосов. Неожиданно они пропали. «Куда же они делись? — удивился он и пополз вперед. — Исчезли где-то здесь…» Но поблизости ни одной складочки, укрыться негде. Ваня продвинулся дальше. В полукилометре басовито зарокотал немецкий пулемет, над головой пролетели певучие пули: тиу-у… тиу-у… Ваня попятился и вдруг провалился…
— Какого дьявола вас тут носит! — Кто-то отодвинул его в угол ямы.
Прямо перед собой Ваня увидел растерянное лицо Дымова. Оно было заляпано кашей. Лейтенант держал в руке ложку, а перевернутый котелок валялся на дне ровика. За спиной лейтенанта давились от сдерживаемого хохота Черношейкин и Кухта.
— Нос вытри. В каше, — сказал Дымов.
Неподалеку оглушительно разорвалась мина, пахнуло горелой землей, затем взрывы последовали один за другим.
Дымов выглянул с биноклем из ровика и сказал:
— За меня остается сержант, наведаюсь в пехоту. — И погрозил Ване кулаком: — Ну?! Только появись еще раз на огневой!..
Федоров тут же полез из ровика, но сержант удержал:
— Сиди, пока не окончится обстрел. Не обижайся на лейтенанта. Нельзя нам себя обнаруживать. — И Кухта показал ему на искусно замаскированные огневые.
Только теперь Ваня увидел незаметно разбросанную вокруг землю, припорошенную полынью пушку в укрытии. Поодаль, в ямах, лежали ящики со снарядами. Ровик, в который он влетел, тоже был прикрыт полынью. «Тут побольше работы, чем закопать кухню!» — отметил он. Присмотревшись, обнаружил выдолбленную нишу — там стояли бутылки. «Это и есть горючка!» догадался он и незаметно сунул по бутылке в карманы, прикрыв горлышко гимнастеркой.
Удовико с Овчинниковым похрапывали. Ваня решил опробовать одну бутылку и, взяв спички, пошел в глубину балки. Сбил камнем сургуч, выковырнул пробку… Из горлышка вырвался сноп огня…
«Мина угодила в машину с продуктами!» — всполошился Богданович, заметив дым в районе кухни, и сорвался с наблюдательного пункта. Комиссар Филин еле поспевал за длинноногим капитаном. Спускаясь в балку, они увидели, что машина и кухня были в целости, повар и шофер безмятежно спали. А поодаль бушевало пламя.