Теперь поговорим о собаках, гоняющихся за автомобилями. На самом деле в их понимании машина представляет собой крупную дичь, которая мало чем отличается от лося или карибу. Многие из таких охотников становятся навсегда потерянными для собачьего генофонда, но на каждого пса, раздавленного легковой машиной или грузовиком, рождается десяток новых щенков. Вы, наверное, вспомнили о моем злополучном столкновении с «вольво», но поспешу заметить, что в тот момент я гнался не за машиной, а за оленем. Этот позорный инцидент произошел только из-за моей неосмотрительности, а не потому, что мне взбрело в голову погнаться за чем-то, что по определению не могло быть крупной дичью.
Существуют собаки, которые, кроме того что лают и гоняются за машинами, порой лают и на людей (а иногда и преследуют их). По-моему, это смертный грех. Ведь люди — самые прекрасные существа! Неужели найдется собака, которая станет лаять на Бога? Не думаю. И те, кто осмеливается лаять на людей, поступают почти так же. Я слышал о собаках, которые нападали на людей, причиняли им увечья и даже загрызали до смерти. Я уверен, что это происки дьявола, не иначе! Если б я стал свидетелем подобной сцены, то пощады от меня не дождались бы! Я в клочья разорвал бы такую собаку, но спас любого человека от этого исчадия ада.
Не премину сказать пару слов о собаках, приученных бегать за палкой. Меня раздражает не столько однообразие и полная предсказуемость этих действий: бросил палку — принес, снова бросил палку — снова принес, — пустая трата энергии, результатом которой является банальная усталость и ничего больше. Но еще хуже, если палку бросают в воду.
Я и сам порой лезу в воду, но не для того, чтобы принести палку. В жаркую погоду я использую любую возможность окунуться в прохладный водоем, но в целом стараюсь лишний раз не намокать, если только не попадаю под дождь. Как раз насчет дождей я ничего не имею против. Кроме того, я охотно переплываю ручьи, когда мы ходим в пешие походы на природу. По крайней мере раньше переплывал, когда у меня было четыре лапы.
Мой внутренний волк
После перепалки с теми двумя собаками, о которой я вам рассказывал, я стал намного реже появляться в собачьем парке, несмотря на то что это единственное место, где можно наслаждаться потрясающим разнообразием ароматов, исходящих от травы и кустов. Инженеры специально проектировали эти парки для того, чтобы пропагандировать социальное равенство между собаками, но, как вы можете видеть из той истории, я все равно оставался для них изгоем.
Однажды, ввязавшись в небольшую потасовку с неким чистокровным кокер-спаниелем, я совершенно случайно наступил ему на ухо, проткнув его своими когтями. И что вы думаете? Его хозяева обвинили меня в том, что я его укусил! Они сильно огорчились по этому поводу, а я для себя решил, что из-за прогулок в собачьем парке у меня возникает слишком много проблем. Я понял, что найти контакт со своим внутренним волком можно только в диком лесу.
Подставь второй зуб
Я знаю, что для многих людей это болезненная тема, но позвольте мне говорить начистоту. У меня нет четкого представления о том, как выглядит Создатель, но тот факт, что я одноглазый пес с перекошенной мордой и выступающим зубом, говорит о его прекрасном чувстве юмора. (Проблема с ногой возникнет позже.) Толстой утверждает, что разум — это единственный источник познания истины и все, что противоречит разуму, не может быть названо истиной. Если рассуждать подобным образом, большая часть человеческих и собачьих убеждений и верований оказывается ложью. Я не чувствую себя вправе критиковать людскую метафизику, зато вполне могу выступить с опровержением метафизики, распространенной среди собак.
Я верю, что собаки были посланы в этот мир для того, чтобы вести человечество из тьмы к свету. Даже Толстой писал о том, что все мы находимся на разных этапах этого пути и призваны помогать друг другу следовать закону Любви, освобождаясь от пут этого мира, полного конфликтов, страданий, пуделей и кошек.
Следуя духу истины, я должен сделать одно признание. Дело в том, что то чувство, которое я испытываю при виде кошек и миниатюрных комнатных собак, нельзя назвать неприязнью или ненавистью. Смею вам напомнить, что я искренне считаю Бориса своим приятелем. Вся правда в том, что крошечные собаки и коты вселяют в меня самый настоящий ужас. Вздыбленная шерсть на моем загривке — это лишь поверхностная сублимация того иррационального страха, который охватывает меня в их присутствии. Я совершенно не понимаю, как себя с ними вести. Обнюхать? Укусить, а затем уже задавать вопросы? Сделать попытку с ними поиграть? Погнаться? Как правило, инстинкт подсказывает мне сначала принюхаться, а затем пуститься в погоню.