— Вот сволочи! — Александр выругался вслух и, щелчком швырнув окурок в форточку, пошёл спать.
Дело было не только в бомбах. Планета Земля родилась из пылевого протопланетного облака. Сначала образовалось холодное железоникелевое ядро планеты. Произошло это потому, что силы сцепления между магнитными частицами существенно сильнее, чем гравитационные. А затем это массивное железное ядро притянуло немагнитные каменные частицы, в том числе, содержащие уран. Миллиарды лет назад содержание урана, и других изотопов, выделяющих при распаде тепло, было относительно велико. Поэтому из-за их естественного распада плавление недр планеты началось именно внутри каменного слоя. Уран при высоких давлениях и температурах в присутствии кислорода, существует в виде диоксида урана. У кристаллов диоксида урана плотность и температура плавления, гораздо выше, чем у остальных изотопов. Поэтому частицы диоксида урана, оставаясь в твердом состоянии, оседали из расплавленного слоя планеты на ее твердое ядро. При начале плавления железного ядра с поверхности процесс оседания продолжался и через железоникелевый расплав на остающееся твердым внутреннее ядро планеты. За миллионы лет, при оседании, при повышении давления и концентрации, размер частиц диоксида урана увеличивался с одного микрона до нескольких десятков сантиметров.
Если бы весь уран осел из расплавленных пород на поверхность твердого внутреннего ядра, то такой слой был бы толщиной в несколько метров, и мог бы превысить критический размер делящихся материалов. И Земля бы взорвалась давным-давно. Но включился "защитный механизм". При достижении критических условий и начале цепной реакции из-за тепловыделения возникают восходящие конвективные потоки, которые препятствуют дальнейшему оседанию урана. Так в недрах планеты установился стационарный процесс ядерного энерговыделения.
Взрыв в этом случае, может произойти только при быстром переходе системы в сверхкритическое состояние. А именно, при быстром уплотнении слоя взвешенных частиц диоксида урана. Быстрое принудительное осаждение взвешенных частиц может произойти при падении ударной волны на активный слой сверху. Что и произошло, при массированном применении термоядерных бомб. Ударная волна ударила вниз, уран превысил критическую массу, и пошла цепная реакция. Реагирующий слой начал расширяться, но, так как увеличения удельной поверхности, через которую происходит утечка нейтронов деления не было, срыва цепной реакции не произошло. И Земля превратилась в планетарный ядерный котёл. Ну вы сами всё видели.
Глава 5
Спортсмен
Иванов, во вторник утром, отправив Спортсмена на тренировку, как и обещал друзьям, позвонил в строительную компанию и договорился, чтобы ему прислали прораба. Прораб приехал, уяснил фронт работ и вынес вердикт – срок две недели, и назвал сумму. Петров ответил прямо – срок – неделя, сумма увеличивается вдвое – половина в смету, половина лично прорабу. Прораб проникся, пообещал работать круглосуточно, и уехал за подмогой.
Какого "Спортсмена" отправил Иванов и на какую тренировку? О…! Это отдельная история.
Как только Николай понял, что "эффект бабочки" во времени не работает, он задумался. Жизнь-то, оказывается, короткая. Ну сколько у него осталось активного времени? Ну лет двадцать. А потом что? Дряхлость, маразмы и ходить под себя. Бр-р. Как бы это исправить? И он придумал. Скопировал себя, тридцатилетнего, и закачал своё сознание. Отошёл от "перезагрузки", посмотрел на себя в зеркало, и сам себе не понравился. Сутулый, субтильный, типичный офисный планктон. Но тут уж ничего не поделаешь. Или мускулы качай или мозги. Одновременно качать и то и другое ещё ни у кого не получалось. И то и другое НЕ качать, это у всех запросто получается, а вот наоборот. Во всяком случае, Николай не припомнил ни одного олимпийского чемпиона с Нобелевской премией. Иванов-тридцатилетний присвоил сам себе имя собственное "Спортсмен", записался в крупный спортивный комплекс во все секции, начиная от бокса и заканчивая фехтованием, включая академическую греблю, и теперь ежедневно в 7:30 утра отправлялся на электричке в Москву, на тренировку. А возвращался поздно вечером. Даже с документами мудрить не пришлось. Паспорта с советских на российские, меняли тогда, когда Иванову как раз и было около тридцати. Фотография была, то, что надо.
Спортсмен ходил на тренировки уже второй год, поднакачался, поздоровел, насколько позволял костно-мышечный аппарат, и конституция, и выглядел, не в пример "старому" Иванову, если не атлетом, то крепышом. Не Иван Поддубный, конечно, но таким, каким уже не стыдно было появиться в XIX веке.