— А что такого интересного поведал Батурин? — Иванов старался выглядеть подчёркнуто спокойным.
— «Мутный» ты, Саша, — тихо произнесла женщина. — Сразу и не определишь. На вид — один, а на самом деле другой, и чего ожидать от тебя — неизвестно. Имей в виду: таких не любят.
— Неужели? Почему?
— Боятся. Как непредсказуемому человеку верить?
— А я не прошу меня сильно любить, — зло процедил Иванов, глядя вдаль по улице. — Мне платят — я делаю. Всё остальное никого не касается. А верить или нет — ваше право.
— Ты прав — право наше. И пока у тебя есть за кого беспокоиться, фирма тебе верит, — подчёркнуто сухо выдавила женщина. — И платит. Дальше выбор за тобой.
— Учтите, что за свою жизнь и жизнь моей семьи хоть с самим чёртом буду драться бесплатно! — Иванов с угрозой посмотрел на собеседницу. — Моих не советую трогать!
— А снайпера в лесу зачем убил? — Лариса не смотрела на Иванова. Она сидела, откинувшись на спинку кресла, утомлённо прикрыв глаза. Её голос тоже выдавал усталость. Но в нём Иванов уловил угрозу для себя.
— Это что, для доклада Чугуну? — поинтересовался он.
— Это, чтобы тебя понять, — женщина не сумела скрыть раздражения от упоминания начальника службы безопасности.
— А поймёшь? — Иванов попытался увидеть глаза Ларисы, но она, отведя взгляд, смотрела в боковое зеркало заднего вида.
— А ты попробуй, — холодно предложила женщина. — Дурой пока ещё никто не называл.
— Да я не об этом… — раздосадовано начал Иванов. — Понимаешь, в Чечне в девяносто пятом я убил девушку. Снайпера…
Он замолчал, собираясь с мыслями. Лариса, глядя через автомобильное стекло на улицу, не торопила.
— Когда стрелял, не знал, что это не мужчина, — продолжил Иванов. — В спину стрелял… Наша группа авианаводки близко к позициям боевиков подошла. Выдвинулись скрытно ночью. Замаскировались. А утром возле нас появились два вражеских снайпера. Оба в одинаковых камуфляжах. Оборудовали позицию. Всё молчком. Попробуй со ста метров, да когда ещё только рассветает, разобрать, кто есть кто? Они начали стрелять по нашим солдатам. Её напарника мы «уложили» сразу при первом выстреле. Нашей группе был придан снайпер. Он чеченца и «снял». А её я только на третьем…
Иванов снова замолчал, глядя на освещённую фонарями улицу вечернего города. Мимо проезжали автомобили, и шум от их движения походил на звук пролетающих на низкой высоте самолётов.
— И что? — напомнила о своём существовании Лариса.
— Когда я добрался до позиции снайперов, девушка ещё жила. Но рана была смертельной. Истекающая кровью, она смотрела на меня и просила добить… А я сидел не в силах ничего сделать и не хотел понимать, что это моя пуля убила её. Никогда я не стрелял в детей и женщин… Никогда! А тут ещё горячая кровь текла мне на руки. Это была первая убитая мной женщина… девушка… Она мучилась не долго. Начался артобстрел… Тогда я чуть не погиб сам…
— Сантименты! — сухо перебила Лариса. — Ты убил врага. А мужчина это или женщина — война не разбирает. Враг — существо бесполое.
— Странно от тебя это слышать. Ты говоришь как бывалый наёмник, — попытался пошутить Иванов. — А на вид — красивая женщина.
— У каждого своя война! — неопределённо произнесла Лариса и потянулась за сигаретой. Она закурила и, чуть приподняв дугой одну бровь, вопросительно посмотрела на Иванова:
— А если тебе прикажут убить меня, сможешь?
— Нет, — твёрдо ответил он, глядя ей в глаза.
— Я правильно понимаю: ты хотел спасти ту девчонку в лесу, поэтому застрелил нашего снайпера? Так? — переменила тон Лариса.
— Так, — кивнул головой Иванов.
— Батурин сказал то же. — Лариса глубоко затянулась и, удовлётворённо откинувшись на спинку кресла, стала смотреть в окно. Помолчав, она спросила:
— А почему ты позвонил мне?
— Хотел узнать, что на самом деле происходит? Не Чугуну же звонить! И может, в фирме телефоны прослушиваются?
— Было бы забавно, если бы ты позвонил Чугуну! — усмехнулась Лариса, устремив холодный взгляд на Иванова. — Он дал команду доставить тебя живым или мёртвым. И вышел бы ты от него только в виде «жмурика» вперёд ногами. Кстати, и Сизов тоже. Чугун считает вас обоих предателями. Фирма потеряла складскую базу. Ту самую, с которой отправилась колонна. Правда, по документам эта база не наша. Но финансовые потери у нас значительные. С Чугуна за это спросят. Вот бы он сейчас потешил свои садистские фантазии, если б ты ему попался!.. Так что правильно сделал, что встретился в начале со мной. Может, потому и жив ещё…
Известие о том, что Чугун приговорил и его, совсем не обрадовало Иванова.
— Почему именно я предатель?
— Не знаю, — пожала плечами белокурая красавица. — Почему-то Чугун в этом уверен.
— Что же теперь делать? — обречённо поинтересовался Иванов.
— Подумаем. — Приоткрыв окно, женщина выбросила докуренную сигарету и снова развернулась к своему пассажиру. — Сейчас я довезу тебя на одну квартиру. Домой тебе нельзя. Никуда из той квартиры не выходи, на звонки не отвечай. Семье не звони. Телефон у тебя дома может прослушиваться. Утро вечера мудренее. Завтра утром закрытое совещание управления компании. Думаю, что тебе зачтётся убийство четверых спецназовцев. И Батурин за тебя. И моё мнение чего-то да стоит. Конечно, Чугун своего снайпера тебе не простит, но ему, я думаю, будет достаточно и одного предателя среди своих. Тем более что теперь мы точно знаем, что это Сизов «сдал» колонну и Батурина. Но, похоже, что тебя «закладывать» он почему-то не стал. Иначе менты тебя здесь уже искали бы. Итак, завтра я сама позвоню тебе ещё до обеда.
— Но мои меня ждут сегодня! — возразил Иванов.
— Сейчас выйдешь, позвонишь вон из того телефона-автомата и придумаешь что-нибудь. Скажи, что машина сломалась…
— Я твой должник? — спросил Иванов после того, как позвонил жене и сообщил, что задерживается. В делах с Ларисой он хотел знать весь расклад.
— А ты думал, что Лариса Павловна просто так с тобой нянчится? — Нельзя было понять, говорит она серьёзно или нет, но Иванов подумал, что серьёзно. — Надеюсь, не забудешь мою доброту, когда придёт время! — холодно улыбнувшись, произнесла белокурая женщина. — Хотя, если честно, в такой суматохе фирме сейчас не до тебя… Проще было бы, как лишнего свидетеля… Не знаешь, почему этого ещё не произошло?
— Что я должен? — при последних словах женщины Иванов похолодел.
— Рассчитаемся… — неопределённо усмехнулась блондинка, повернув ключ в замке зажигания, и запустила мотор.
Она мягко тронула машину с места, а он поймал себя на мысли о том, что быть в долгу у этой белокурой красавицы — дело не менее опасное, чем ходить в подозреваемых у Чугуна.
Машина остановилась у арки одного из новых высотных домов.
— Провожать тебя не стану — не маленький, — произнесла Лариса, протягивая ключи от квартиры. — Адрес знаешь, дойдёшь сам. Предупреждаю, никуда не звони, дверь никому не открывай. Постарайся сразу лечь спать, чтобы в окнах свет не горел. Завтра с утра можешь отвечать на звонки, но сам не звони. Я дам знать о ситуации примерно ближе к обеду. До этого из квартиры — ни ногой!
— Спасибо за заботу! — поблагодарил Иванов с улицы и захлопнул дверцу. Серебристая «BMW» по скользкому снегу с пробуксовкой колёс рванулась с места.
Войдя в нужный подъезд, Иванов нажал кнопку лифта. Двери отворились перед ним в ту же секунду. «Пока везёт», — подумал Иванов.
Выйдя из лифта на шестом этаже, он остановился перед массивной железной дверью квартиры с нужным номером. Ощущения опасности не было. От замков оказалось два ключа. Закрывалась только первая железная дверь, внутренняя деревянная замка совсем не имела. Иванов вошёл в квартиру, включил свет в прихожей и запер металлическую дверь на все замки. Затем он снял куртку, на всякий случай достал из дорожной сумки пистолет и прямо в ботинках прошёл в комнаты. Проверив, плотно ли прикрыты шторы на окнах, форточки и балконная дверь, он осмотрел зал, спальню и кабинет. «Обыкновенная трёхкомнатная квартира с евроремонтом. Мебель неплохая. А могло быть и хуже», — удовлетворённо подумал Иванов, на миг представив себя в гостинице. Он с удивлением обнаружил в каждой комнате и даже на кухне по большому телевизору.