Она выбирала на сайте удобные стяжки, я собирался навести порядок на складе в кафе. Более того, она нашла удобный матрас и подушку для гостевой комнаты. Шумоизоляция, чтобы нам жилось спокойно в своей страсти.
Вы даже не представляете, как просто сделать тюрьму посреди мегаполиса. Были бы деньги, а все остальное за вас организуют. Сначала мне было больно от незаслуженной преданности. Но сделка с совестью самая простая, аргументы за прощение берутся прямиком из ниоткуда. Я уверовал, что это единственный шанс гарантировать себе «долго и счастливо».
Она сдала сессию спокойно, без задолженностей. Я терпеливо обустраивал наше гнездышко и нервничал как никогда. Сразу после свадьбы я ее заточу, сразу после свадьбы. У нее было мало знакомых, она почти ни с кем не общалась. Поэтому сначала буду отписываться от общих встреч с большими благодарностями. Так бывает. Когда люди женятся, они отдаляются. А потом старым друзьям надоедает навязываться, и они находят более свободных знакомых. Что-то придумать надо с университетом. Они точно забьют тревогу и узнают все родственники Василисы. Мы уедем заграницу. Точно. Я скажу, что мы уехали заграницу в медовый месяц. А оттуда мы больше не вернемся, влюбимся в Кипр или Грецию. Но видеосвязь, чертов 21 век. Раньше достаточно было написать письмо раз в сезон и тебя оставляли в покое. Теперь и 30 звонков в день как-то недостаточно. Я молчу про мессенджеры. Попробуй не выйти на связь пару часов или ответить странно и все, тебя хотят видеть живым и здоровым прямо сейчас.
Свадьба прошла в великолепный январский день. Было солнечно и довольно спокойно. У нас было всего пару человек гостей в небольшом итальянском ресторанчике недалеко от моей квартиры. На Василисе красовалось прекрасное платье по фигуре и элегантный жемчуг в волосах. Я смотрел на нее как на ангела, что отразилось на каждой фотографии. Мы были счастливы, так счастливы.
Обустройство дома продолжалось. Мне потребовался ключ в каждой двери, мы же хотим когда-то детей, а это значит отсутствие личного пространства. Медовый месяц в Париже, как я мечтал.
В квартире прямо на проспекте Марсо мы проводили лучшие дни нашей совместной жизни. Гуляли, ели круассаны, ходили в парижскую оперу. Именно там я впервые убедился в необходимости своей тюрьмы. В антракте я зашел за шампанским, оставив свою даму за крошечным столиком. Очередь была существенная, я все ждал, поглядывая на ее красивые волосы поверх синего платья. Как вдруг какой-то молоденький франт с козлиной бородкой приблизился к моей жене и склонился прямо к уху. Я был готов убить его бутылкой, которую мне все никак не продавали. Но ярость пригвоздила меня к месту, и я наблюдал. Наблюдал как моя жена улыбается и качает головой. Мол, нет, я замужем сегодня. А завтра все возможно, вот вам моя ручка для поцелуя. От этой картины я опешил.
– Кто к тебе подходил? – спросил я, как только сел с бутылкой шампанского.
– Твой конкурент. Хотел познакомиться.
Она залилась смехом, отчего мне захотелось ударить ее по лицу так сильно, как бы я смог. Тварь, рыжая тварь.
Видимо мое лицо сильно изменилось, и она поняла, что переборщила. Попыталась взять меня за руку, но я тут же убрал ее. Осушил бокал, налил следующий. Домой мы вернулись в совершенном молчании. Как только дверь закрылась, я схватил ее за шею сзади и прижал к себе. От неожиданности она вскрикнула.
– Ты моя, ясно тебе? Моя! Я не собираюсь смотреть на каких-то мужиков возле тебя, – повернув к себе ее напуганное лицо, я зашипел – Если я еще раз увижу, как кто-то дотронулся до тебя, я отрублю ему руки.
Она впилась в меня своими губами со всей страстью. Эта ночь была особенной для обоих. Думаю, она поняла, что моя любовь – не шутка. Поэтому я не согласен делить ее со всеми подряд. Конечно, часть меня говорила о понимании, о том, что она старается меня понять. Но другой я нашел в этой ситуации подтверждение. Наша любовь не вечна, ничто не вечно. Через год, два, десять появится кто-то более привлекательный, ей станет скучно и она сорвется. Все срываются.
И тут мне подвернулся случай, подтвердивший, что вся сила мире на стороне моего решения. В Париже у нас задержали рейс. Сначала на час, потом на три. Василиса плохо переносила перелеты, у нее началась истерика от бесконечного ожидания. Тут же к нам подбежали соответствующие службы, проводили в медпункт. Через английского переводчика меня спросили, часто ли Василиса срывается. Я замялся на секунду, а потом пришел в восторг от такого избавления.
– К сожалению, да, у моей жены слабые нервы. Мы стараемся это не афишировать, понимаете?