Петер похлопал меня по плечу.
— Как знаешь, Ивар, не буду давить на тебя. Но если что — прямо говори — помогу, чем смогу.
— Спасибо.
— Да, брейся и мойся — мы ждем. Девчонки уже на стол все накрыли и твои покупки в ход тоже пошли.
— Бритва тоже подарок?
— От меня. Мне обожают дарить на день ангела бритвенные приборы! Целая куча собралась. Пользуйся — аугсбургская сталь — лучшая в Тевтонии!
Он вышел, а я растроганный таким отношением к своей персоне полез под душ, а потом, обмотав бедра полотенцем побрился. Правда дважды порезался. Но у меня кровь быстро свертывается. Сталь бритвы оказалась выше всяких похвал.
Меня встретили девчачьи восторженные вопли:
— Наш герой!
— Наконец-то!
Мои покупки составили только часть того что мои соседки выставили на стол. У меня разбежались глаза и буквально слюнки потекли. С обеда в доме Юргена прошло уже полдня! Меня усадили за стол рядом с Эрикой.
Петер разлил вино по бокалам, ловко и аккуратно, не пролив ни капли. Освежившийся, побритый, в новой одежде с бокалом в руке я был словно именинник! Петер сидел, напротив рядом с Дорис и одобряюще мне улыбался.
— Дамы, прошу поднять бокалы за моего друга и нашего храброго соседа — Ивара! Пошли господь ему здоровья, благополучия и любви!
— О-о-о!
Ко мне потянулись руки с бокалами — чокаться.
Потом все набросились на еду. Наши молодые желудки пищали от нетерпения!
Перебрасываясь шутками девчонки и Петер уминали снедь за обе щеки, а я старался не отставать. Эрика подсовывала мне бутерброды с паштетом.
В ответном тосте я поблагодарил соседок за подарки и пожелания и пообещал вести себя примерным образом и быть безупречным во всех отношениях соседом.
Когда все четверо отправились на галерею покурить, мы с Эрикой остались вдвоем.
— Ты не идешь курить?
— Я решила бросить! — она махнула рукой — Все равно мне это никогда не нравилось! Дурной привкус во рту, пальцы пахнут табаком — гадость!
Блестящие карие глаза так близко… От Эрики пахло свежо и нежнейший аромат что-то напоминал мне… Ландыш! Как я мог сразу не понять!
— Ты сегодня пахнешь ландышем.
— О, у тебя тонкий нюх! Тебе нравиться?
— Да. Очень.
Господи, какие у нее великолепные ресницы — густые, черные!
Зрачки Эрики расширились.
Она смотрела в мои глаза а я смотрел в ее и не чувствовал не малейшего неудобства или стеснения. Как будто меня притягивал магнит к ее глазам. Я тонул в ее глазах как муха в меду и было сладко и замирало сердце… Вернувшиеся курильщики разрушили наше уединение. Потом мы танцевали под патефон. Причём Дорис и Петер постоянно спорили о том какую пластинку следует поставить следующей. Я танцевал со всеми девушками по очереди, так же как и Петер. Но влекло меня к Эрике.
С этого дня моя жизнь вошла в колею.
Дни я проводил в автомастерской Юргена, а вечера мои принадлежали Эрике. Если конечно она не дежурила в своем госпитале в ночную смену. Мы гуляли по Виндобоне. Сначала просто рядом, а потом взявшись за руки. Ее прохладные пальчики утопали в моей ладони. Эрика хорошо знала город, и мы постепенно вечер за вечером проходили по разным маршрутам. Но я больше глазел на Эрику чем на городские достопримечательности. Мне нравилось, как она говорит, как жестикулирует и откидывает со лба назад выбивающийся локон. Она замечала мои взгляды, но делала вид, что не обращает внимание.
Но самым любимым местом наших прогулок стал городской парк. В прудах плавали утки и лебеди. Я приносил в кармане кусок булки, и мы кормили птиц. Завязывалось настоящее состязание — кто быстрее доберется до куска хлеба. Лебеди, наклоняя длинные шеи, шипели на наглых уток и щипали их за хвосты. Утки возмущенно крякали. В парке находилось множество памятников и даже бюстов, различные господа, увековеченные в бронзе и камне взирали на нас слепыми глазами. Эрика знала о каждом хоть немного.
Мы переходили по дорожкам, обсыпанным крупным песком и она мне рассказывала о каждом. Показала она мне и трехсотлетний платан на краю пруда.
— Представляешь, как много это дерево видело?
— У него же нет глаз.
— Ивар, не воспринимай все буквально!
Я смутился.
Когда всходила луна, мы садились на скамейку на берегу пруда. Я набрасывал на плечи Эрики свой пиджак. Мы разглядывали луну с ее пятнами и оловянным тусклым светом равнин.
— Я страшная болтушка? Сегодня я тебе не дала рта раскрыть!
— Ты интересный рассказчик, Эрика. Откуда ты так много знаешь?
— Я люблю читать книги.
— В вашей комнате я видел только твои учебники.