В повестке уклонистам от мобилизации угрожали страшными карами вплоть до высшей меры социальной защиты.
Так в Ассоре называли расстрел.
— Я пригляжу за твоими. — Пообещал дядька Мариус. — Под пули не лезь. Долго все это не продлится.
В зеленые ворота тек ручеек мобилизованных мужчин. Я встал в очередь и приготовил повестку. Над головой из громкоговорителя без перерыва гремели военные марши.
В воротах стояли военные в старой виндобонской форме, только со споротыми погонами. Знаки различия теперь, как в Ассоре нашивали на рукава.
— Повестка? Имя? Паспорт?
Я напрягся.
Никакого паспорта у меня не имелось. В Виндобоне не выдавали паспорта, если ты не ехал за границу. Я слышал, что пару месяцев назад начали выдавать ассорского образца документы, в которых кроме фото владельца имелась информация о нем и его месте жительства. Отдельной строкой шла информация о национальности.
Уйти из очереди я не мог. Сзади подперли другие мобилизованные.
У ворот и меня спросили:
— Повестка? Имя? Паспорт?
Я вручил офицеру повестку, назвался и развел руками.
— Паспорта нет у меня.
— Проходи влево! — указал офицер равнодушно.
За забором возле узкого серого барака стояли мужчины с рюкзаками, человек десять.
— Привет, тут все без паспортов?
— Тебе, какое дело? — огрызнулся блондин с папироской в углу рта.
— Никакого. Меня Ивар зовут.
Блондин хмыкнул и протянул руку.
— Меня — Вик. Полностью — Виктор.
Во дворе прибывающих строили по десять человек. Вносили в список и под командой военного уводили дальше по аллее.
— Куда их?
— На пополнение армии, конечно.
— Бои на границе?
Вик оглянулся, понизил голос.
— Говорят тевтонцы бомбили Кардис и утопили два ассорских корабля. Говорят, что народ бежит на восток, потому что позиции в Славонии у границы потеряны и ассорцы отступают…
— Что будет тогда?
— Придут тевтонцы и наведут порядок. Уж лучше они, чем красные…
Когда нас набралось безпаспортных больше трех десятков, к нам подошел офицер в фуражке надвинутой на глаза.
— В две шеренги становись!
Мы, бестолково путаясь, построились двумя неровными линиями.
— Налево! Шагом марш!
Повели нас не туда, куда уводили остальных, а в соседний барак, в большую комнату с двумя зарешетчатыми снаружи окнами. Отсюда выкликали по имени по одному. Кто уходил за серую дверь, обратно не возвращался. Настала моя очередь.
За столом сидел давешний офицер.
Без фуражки он оказался совсем молодым, не старше меня. В углу за пишущей машинкой сидел солдат. Еще один, при кобуре на поясе, застыл у двери. В противоположном конце комнаты еще одна дверь.
— Имя?
— Ивар Вандерис.
— Возраст?
— Двадцать пять.
— Род занятий?
— Шофер, механик…
— Адрес?
— Виндобона, У ветролома,16.
— Член «Кайскирк»?
— Нет.
— Национальность? — вопрос прозвучал на ассорском.
Офицер впился в меня взглядом.
— Не помню.
— Как, то есть, не помнишь? Как и когда попал сюда из Ассора? Место рождения? Родители?
— Извините, офицер. У меня была травма головы, и я ничего не помню.
Офицер грохнул кулаком по столу.
— Ты дурака не валяй! Я тебя насквозь вижу! Эпилептик? Припадочный? Воевать не желаешь идти?
Я пожал плечами.
— Раз так все знаете, то чего же кричать?
В результате разговора я оказался заперт в комнате по соседству, с узким окошком над дверью. У меня отобрали рюкзак и вывернули карманы.
Мебели в комнате не оказалось. Я сел на пол и задумался о своей дальнейшей жизни. Здесь, на полу, я провел ночь.
Утром меня выели во двор и вместе с еще тремя десятками парней, загнали в крытый кузов грузовика. У бортов сели два солдата с винтовками.
Машина довольно быстро покинула окраины Виндобоны. Насколько я понял, нас везли в сторону взморья. За нами следом никто не ехал, а вот навстречу катил поток: грузовики и легковые, фуры, набитые женщинами и детьми, восседающими на разных тюках и пожитках. Даже стадо коров протянулось. Ехали долго. Километров пятьдесят за полтора часа. Грузовик свернул с дороги и остановился. Мы выбрались наружу. Здесь нам вручили по лопате с новенькими черенками и погнали копать ров. Ров, с валом в сторону города, тянулся от шоссе в обе стороны. Возле шоссе из рельсов автогеном два мужика в брезентовых робах сваривали что-то вроде козлов для пилки дров. Сипел грязный ацетиленовый рактор. Мы огляделись. Солдаты, сопровождавшие нас, запрыгнули в грузовик, и он уехал обратно, в Виндобону. Во рву, на глубине примерно двух человеческих ростов вяло ковырялись еще человек сто. Наше появление привлекло их внимание.