Парни с любопытством наблюдали за моими движениями. Винтовки в руках, наведены на меня.
— Стреляй, Ивар, это же сучка ассорская активистка! — рявкнул Айвар.
Я посмотрел на него и тут ассорка рванулась в сторону и побежала вдоль забора, размахивая руками.
— Стреляй, Ивар!
Грянул выстрел, хлесткий как щелчок кнута. Женщина вскинула руки вверх и рухнула в бурьян лицом вниз. Карл вырвал у меня из рук винтовку. Айвар, скалясь, передернул затвор своей. Звякнула об камень блескучая гильза.
— Не прошел ты испытания, Ивар. Убей его, Карлис. Не наш он.
Меня толкнули к навозной куче. Все стало каким-то нереальным, словно я смотрел на мир через толстое стекло. Карл поднял винтовку. Ствол смотрел мне прямо между глаз.
— Что передать Эрике?
Я облизнул пересохшие губы.
— Сначала я ее оттрахаю как следует, во все дырки, а потом расскажу, как тебя пристрелил на навозной куче. Ну, что передать то?
Парни с винтовками одобрительно засмеялись.
— Не тяни, Карлис. — одернул его Айвар.
— Не каждый день такое мне случается, дай порадоваться! — огрызнулся Карл.
Айвар сплюнул под ноги и покачал головой, явно не одобрительно.
— Говори последнее слово, Ивар.
В голову ничего не шло. Я тупо стоял и смотрел на винтовочное дуло. Еще миг и оттуда вырвется моя смерть, все кончится и я не смогу обнять Эрику, поцеловать нашу малышку. Этого просто не может быть!
— Айвар, грузовик едет по дороге! — из-за угла дома выбежал незнакомый мне парень.
— Сюда?
— Да!
— Карлис, потом его грохнешь, пока шуметь не будем. К бабам его!
Меня затолкали в сарай. Громыхнул засов. Я сел на солому рядом с дверью. Напротив сбились в кучу женщины, всех не разглядеть, кажется шестеро. Огромные от ужаса глаза, порванная одежда, растрепанные волосы. Я закрыл глаза и привалился спиной к стене. Отсрочка мне вышла… отсрочка… Меня охватила дрожь… клацали зубы, дрожали руки… Дрожало, кажется все внутри грудной клетки… Еще немного и был бы конец всему… Ох… Не знаю, сколько времени прошло, пока мое тело пришло в порядок.
— Застрелить его хотели… он Верку отказался стрелять… ишь как колбасит, сердешного…
Я открыл глаза.
Женщины смотрели на меня, но уже без страха. Даже с сочувствием.
— Есть лаз на чердак? — спросил я и подивился своему хриплому голосу.
— Там лестница…
Я прошелся по душному чердаку, пробуя руками крышу.
У Айвара и сарай был сделан на совесть. Частая обрешетка из брусьев и черепица. Руками голыми не разбить… Спустился вниз. Женщины перестали шептаться и уставились на меня. Я не успел дойти до двери. Она распахнулась.
— Выходи. — Сказал Карл.
Я вышел. После сарайного сумрака вечерняя заря казалась ослепительной.
— Иди.
Карл вывел меня к воротам. Грузовика и людей Айвара во дворе не оказалось.
Здесь убьет… в затылок… Все внутри меня съежилось в ожидании…
— Иди домой, к Эрике.
Не веря своим ушам я медленно обернулся.
Карл ухмыльнулся. Винтовка висит на плече, дулом вниз.
— Я не хотел тебя стрелять. Айвар мог, он на теке совсем свихнулся. Я просто тянул время. Про Эрику я лишнего наговорил, ты эти слова не воспринимай всерьез, хорошо? И ей не передавай.
— Почему?
— Потому что я врал. Выпендривался перед парнями, чего не понятно?
— Нет, почему ты меня отпускаешь?
— Ты нормальный мужик. На колени не упал, и вымаливать жизнь не стал. Эрика не зря тебя выбрала…Она тебя выбрала и ей с тобой хорошо. Не хочу быть перед ней виноватым.
— Вот как?
— Если уж тебе судьба погибнуть, то я само собой к Эрике подкачу, имей в виду.
— Буду иметь в виду.
— Давай, топай, счастливчик! Эрике привет!
Карл повернулся и пошел в дом. Хлопнул дверью.
Я пошел все, ускоряя шаг, то и дело оглядываясь. Когда добрался до дороги, вспомнил про женщин запертых в сарае. Но возвратиться обратно я уже не мог. Запасы храбрости моей иссякли.
«Карл, сволочь, он со мной играл… Но если б не он, Айвар сам бы меня пристрелил…»
Люди порой поворачиваются такой стороной, которую и не ждешь совсем!
Ночь провел в стогу сена. Спал плохо, то и дело мерещилась какая-то жуть.
На следующий день, ближе к полудню я добрался до Виндобоны. Мелочь в карманах оставалась и я сел на трамвай на конечной. Сел, привалился к окну и уснул.
На другом конце маршрута, у городского парка меня растолкал водитель трама.
— Иди домой спать, господин хороший, а я обратно еду!
— Спасибо вам!
Протирая глаза, я вышел из вагона. В парке под маскировочными сетями стояли длинноствольные орудия, кругом солдатня. Через парк дороги не было.