— Как сказать… Дело в том, что они готовы платить большие деньги. Очень большие деньги, Ивар! Ты же не думаешь, что все богатые теке уже уехали из Виндобоны? Кроме того, у тех, кто в гетто, есть и влиятельные родственники за границей.
— Ты с ума сошел? Нас же убьют! Зачем мертвецам деньги?!
— О чем вы тут спорите? Соседей разбудите.
У ворот с фонариком в руке стояла Эрика.
— Привет, Эрика.
— О, боже, Петер! Я тебя не узнала! Что случилось?
Эрика подошла к нам. Ее свободная рука была в кармане плаща с чем-то тяжелым. С пистолетом?
— Милая, он хочет, чтобы я ему помог вывезти людей из гетто в Кардис. — выпалил я.
— Это правда, Петер?
— Чистая, правда!
— Ивар, ты, конечно, согласился?
Я обомлел.
— Эрика, это же для нас верная смерть! За укрывательство теке…
— Ты уже укрываешь двух теке? Забыл?! — отрезала Эрика.
Я смешался, по законам империи наша дочь тоже считалась теке… Моя жена и дочь — два врага империи… Она обняла меня. Заглянула в глаза.
— Милый, ты же не трус. Ты очень смелый человек.
— Ага… я такой…
Эрика повернулась к Петеру.
— Прости, что думала о тебе плохо. Зайдешь выпить кофе?
— С удовольствием, но в другой раз. Очень много работы.
— До встречи.
— Доброй ночи.
Эрика ушла, а я повернулся к Петеру. Как всегда все за меня решили другие.
— Как ты все это обоснуешь?
— С завтрашнего дня ты моей личный шофер в звании фельдфебеля. Получишь форму на складе. В Кардис будем ездить вдвоем. В ящиках будут, находится вещи, конфискованные у теке: антиквариат, редкие книги, предметы искусства. Это все официально вывозиться в Тевтонию. Все документы имеются. Риск минимален. Твое дело — обеспечить исправность машины, а мое — все остальное. Треть прибыли — твоя.
— А что я скажу Эрике про деньги?
— Не хочешь — не говори. Заведи тайник для дополнительного заработка. Ты что — заначку никогда не делал?
— Нет.
— Ты святой человек, Ивар! Где же нимб над твоей головой?! — засмеялся Петер.
Доски для тайника имелись в кузове.
Загнав грузовик в гараж, я прокопался почти до утра, делая низкий, глухой короб на полу ближе к кабине. Поспать удалось только час. Прибыв в управление гауляйтера, я получил у дежурного солдатскую книжку фельдфебеля имперской армии, а на складе, в подвале, серую форму, включая шинель и стальной шлем.
Осмотрев сделанный мною тайник, Петер все одобрил. Особенно то что отработанным маслом затер доски.
— Это правильно. Собаки не учуют людей.
— Собаки?!
— При въезде в порт у охраны имеются сторожевые псы.
— А что мы будем делать в порту?
Петер и глазом не моргнул.
— Сдадим груз надежным людям и вернемся домой.
— Когда?
— Завтра.
— Уже завтра?!
— Время поджимает.
Петер посмотрел на наручные часы.
— У меня совещание, а ты пока свободен. Кстати, военная форма тебе идет. Только пилотку на голове надо носить вот так.
Он поправил пилотку на моей голове и улыбнулся.
— Нас ждут великие дела, Ивар!
Рядом со стеной гетто, через улицу, находился клад конфискованного имущества.
Я подъехал туда на грузовике примерно в пять часов вечера. Предъявил свою книжку и караульный распахнул для меня ворота. Петер был уже здесь, одетый в полевую тевтонскую форму, с погонами майора, прохаживался на пандусе у дверей склада. Открыв задний борт, я подрулил к складу задом и заглушил мотор. Пистолет лежал у меня под сиденьем, на всякий случай. Сказать, что я волновался — это значит, ничего не сказать. Сидел как истукан, таращился на приборную доску и считал минуты.
Зачем я это делаю? Ради денег? Ради семьи? Ради несчастных теке? Или только потому, что этого захотела Эрика? Любимая жена проводила меня сегодня со слезами на глазах, подарив на прощание ошеломительный, страстный поцелуй.
Когда дверь справа распахнулась, я дернулся было за пистолетом, но увидел Петера. Он сел в машину и захлопнул дверь. Посмотрел строго из-под козырька фуражки.
— Поехали, Ивар.
— Куда?
— На западное шоссе, куда же еще, но не через центр.
— А груз?
— Груз на месте.
«Быстро…»
Я завел мотор и плавно вырулил через пустынный двор к воротам, которые караульный уже перед нами распахивал. Я рулил по вечерним улицам Виндобоны, объезжая цент и напряжение мое постепенно спадало. Петер сонно поглядывал в боковое окно. Мотор работал как надо. На выезде из города Петер предъявил на посту бумагу и нас сразу же пропустили. Поднялся полосатый шлагбаум. Я прибавил газу, и мы понеслись на запад. Когда-то по этой дороге я ехал на Бьюике с Эрикой на взморье. Кажется, сто лет прошло.