Эрика уже знала, что он уезжает в Славонию. Приготовила великолепный ужин.
Ужин походил не на прощальную встречу, а на поминки.
Петер ковырялся в тарелке без аппетита, больше налегал на бренди, которое сам же привез. Разговор не клеился, не смотря на все усилия Эрики.
Мы тепло с ним попрощались и долго стояли у ворот, когда уже и огни его лимузина пропали за поворотом.
— Что будет дальше? — спросила жена.
Я пожал плечами.
— Будем жить дальше.
Будущее зрело и набухало за горизонтом как грозовая туча…
Прибывший на место Петера молодой полицейский чиновник, майор Шульц, привез с собой личного водителя, и я остался только водителем грузовика.
Ездить приходилось редко, в основном по городу. Я разобрал тайник в кузове, а доски спрятал на чердаке.
Позвали в гости Маркуса с семьей.
— Вы что-то давно у нас не были.
— Не приглашаете, зазнались! — засмеялся Маркус. — Спасибо. Линда будет рада.
Они приехали на ужин вместе со своим малышом. Тот уже начинал что-то лепетать и резво бегал по комнате к восторгу Марики, забросившей свою куклу.
Пока жены болтали в гостиной, я вытащил Маркуса на кухню и рассказал про Готлиба. Про Леану и детей я умолчал. Сказал, что Готлиб грозиться выдать Эрику.
— Это то лавочник, в конце вашей улицы?
— Да.
— Его два дня назад нашли на улице, рядом с вокзалом. Сбит машиной. Умер на месте.
— Что?
— Давай уточню.
Маркус поднял телефонную трубку и позвонил в управление полиции дежурному.
— Все верно, твой шантажист помер. Подходящий конец для старого говнюка! Так что можешь быть спокоен.
Догадка как молния сверкнула в голове: а может это Петер напоследок постарался?
Вечер провели хорошо. Много смеялись. Потом дети заснули, а мы пили кофе с коньяком и строили планы на Рождество.
Через три дня, рано утром за мной заехал шофер из гаража гауляйтера.
— Срочный выезд!
Еще через час я сидел грузовике, за рулем у ворот гетто. Смотрел в лобовое стекло, стараясь не слышать криков и плача.
Люди из охранной бригады набивали теке в кузов машины под тент. Всех вперемежку: мужчин, женщин, детей…
Таких грузовиков с тентами над кузовом на улице скопилось не меньше сотни. Гауляйтер привлек для акции все грузовики Виндобоны, как мне казалось.
Дверь в кабину отворилась и рядом сел… Айвар. С прошлого года совсем не изменился.
В шинели тевтонской, с погонами майора. Автомат короткий положил на колени, стволом на меня.
— Любитель теке нигде не тонет, как дерьмо! — процедил вместо приветствия.
Я промолчал. То будет спорить под дулом оружия?
— Как твоя женушка? В порядке? Уж ее то точно к тебе в кузов не погрузили!
Чего молчишь? Язык отнялся?
— Так точно, господин майор! — буркнул я.
— Язык на месте. Я слышал, Кирш, твой дружок уехал от нас. Верно?
— Так точно!
— Что заладил как попугай: «так точно, так точно»? В штаны напрудил?
Я посмотрел в глаза Авару.
Веселые, мутные. Самогонки принял для куражу или майору по чину бренди?
— Чего ты хочешь, Айвар?
— Ничего я не хочу. — Капризно вдруг заявил Айвар. — Заводи мотор, едем.
И мы поехали. Через город, потом по шоссе на Ларибор. Айвар то и дело прикладывался к фляжке с бренди. Другие грузовики ехали за мной. На постах нас не останавливали.
За Ларибором на съезде на грунтовку в сосновый лес стояли два мотоцикла с колясками. Топтались люди в серой форме, судя по нашивкам, из охранной бригады.
Айвар приказал, остановится и вылез из кабины. Хлопнул дверью. Я посмотрел в зеркало заднего вида. Грузовики с тентами выстроились за мной в колонну.
К моей машине подошел один из мотоциклистов в тевтонском тяжелом шлеме.
Запрыгнул на подножку. Я опустил стекло.
Это был Карл, мой давний соперник…
— Привет, Ивар.
— Привет.
— Ты уже старший фельдфебель?
— А ты — лейтенант?
— Продвигаюсь, в карьере быстрее тебя. Как там Эрика?
— Хорошо.
— Езжай по дороге прямо в лес.
— Зачем?
Карл нагнулся, посмотрел мне в лицо.
— Затем, что так надо. Ты можешь отказаться, но тогда Айвар сунет тебя в кузов, к теке и домой ты не вернешься. Не глупи.
И я поехал. В животе было пустота, в груди каменно… Я ехал по лесу, вдыхая смолистый сосновый дух и страстно желал быть отсюда подальше. Почему я не послушался старого дантиста? Карл так и ехал стоя на подножке.
Через пару километров открылась поляна и Карл приказал остановиться. Я заглушил мотор и поставил на тормоз. Из-под деревьев выдвинулись люди в серой форме с нашивками охранной бригады на рукавах. Выстроились в неровную шеренгу, переговариваясь и пересмеиваясь.