Он показал на третью избу.
Оказалось, что она живет не избе, а в старой бане, ниже по склону балки, рядом с замерзшим ручьем. Я спустился по косой тропинке вниз и увидел Ольгу. Все в том же ватнике и в шапке ушанке она рубила на пеньке корявые деревяшки. Выходило плохо. Топор отскакивал от дерева как резиновый, но девушка старалась.
— Привет, партизанка!
Она ойкнула и уронила свой тупой топор. Хорошо, что не на ногу.
— Ивар? Как ты меня нашел?
Она действительно похожа на Эрику, только уж больно худая…
— А я керосин принес.
Я продемонстрировал булькающую канистру.
— Это все мне? Правда?!
— Конечно.
— Ой, спасибочки!
— Куда поставить?
— Занеси туда, пожалуйста. Хочешь чаю?
— У тебя и чай есть?
— Из смородиновых листов. Я летом насушила.
В маленькой бревенчатой комнатке тепло. Половичок на полу. Два табурета, кривой, самодельный столик у окна, на лавке напротив пирамида из книжек в разноцветными истрепанных обложками. Оконце маленькое, почти не дает света.
Я помог заправить керосином лампу, и комнатка озарилась желтым дрожащим светом. Темные бревна стен приобрели благородный янтарный оттенок. Я сел на табурет и расстегнул ворот шинели. Осмотрелся еще раз. Старое одеяло завешивает дверной проем, наверно чтобы не сквозило сильно с улицы…
— А что там за дверью.
— Там парилка была, а теперь моя спальня. Там тепло, но темно…
— Любишь книги?
— Очень. А ты?
— Конечно! Мой друг, ассорец, очень любил книги. У него была большая библиотека…
— Правда?
Она налила в кружки едва теплый, но очень ароматный чай. Села напротив. Сняла шапку и обнаружились роскошные, струящиеся, каштановые волосы. Глаза блестят. Ресницы черные, густые и губы такие аппетитные… Красивая девочка, как ее наши парни не заметили? Сидит как мышка в своей бане, выходит верно, только по ночам, вот и убереглась.
К чаю у нее не было, понятное дело, ничего, ни хлеба, ни сахара. Я с сожалением вспомнил про свой паек в вещмешке — пачку галет, шоколад и две банки рыбных консервов в масле.
Посмотрел на часы. Через час стемнеет. Ну, я успею.
— Твой топор совсем затупился. Я возьму наточить и принесу через часок.
Не возражаешь?
Ольга покраснела.
— Ты хочешь прийти ко мне ночевать?
— У меня есть, где ночевать. Просто хочу помочь. Ты что — меня боишься?
Она покачала головой.
— Ты хороший человек, хоть и тевтонец…
— Я не тевтонец, я из Виндобоны.
— Это там, у моря, далеко на западе, да?
— Верно. Так я пойду?
Я забрал ржавый и тупой топор и вернулся в мастерскую. Ребята мне его быстро наточили, как положено.
Петрус, выставив бороду, копался в потрохах своего «хари».
— Петрус, у тебя есть хлеб?
— В кабине посмотри.
Я нашел в кабине две окаменевшие буханки, завернутые в кусок брезента и забрал обе.
— Ты куда это, на ночь собрался? В лес за дровами? — удивился Карл, когда я вошел в избу в поисках своего вещмешка.
— Дело есть. Одной бабке дрова наколоть нанялся.
Карл расхохотался.
— Бабке лет тридцать не больше?! Смотри, Ивар, напишу все Эрике. А если серьезно?
— На выселках буду дрова колоть, сказал же!
— Ладно, развлекайся, если что, пришлю за тобой.
Сначала я «развлекался» рубя дрова, а потом пил чай смородиновый с шоколадом и бутербродами со шпротинами. От пары поленьев маленькая печка загудела как движок у строго «бьюика». Мгновенно стало тепло и уютно.
Моя новая знакомая запищала от восторга при виде продуктовых сокровищ.
— Это мне?!
— Тебе.
— Но это много для меня…
— Чепуха. Это подарок.
— За что?
«За то что не пришлось тебя дуру отдавать жандармам!»
— За то что ты мне понравилась.
Она опять покраснела.
Я посмотрел на часы, окинул взглядом плотную поленницу дров.
— Так я пойду, спасибо за чай.
Когда я надел шинель и подшлемник с кепкой, она оказалась рядом. Рука теребит пуговки старой кофточки у горла. Глаза большие и ждущие чего-то.
— Ты можешь остаться, если хочешь…
— Служебные дела, увы! Спокойной ночи.
Она что-то пролепетала, опять краснея.
Я вышел на мороз и, посмеиваясь себе под нос, побрел по тропинке наверх. Вот я какой примерный — и девушке жизнь спас и накормил и дров нарубил, а спать с нею отказался! Сэр Ланселот! Я оглянулся. В окошке желтый свет. Под темно-синим небом и снег вокруг стал синим. В крохотном домике на краю синего мира сидит одинокая девушка и чего-то ждет…