Мне из ночных глубин
открылось — что вам не маячило.
Я это в себе убил.
Как школьница после аборта,
пустой и притихший весь,
люблю тоскою аортовой
мою нерожденную вещь.
Прости меня, жизнь.
Мы — гости,
где хлеб и то не у всех,
когда земле твоей горестно,
позорно иметь успех.
Вы счастливы ль, тридцатилетняя,
в четвертом ряду скорбя?
Все беды, как артиллерию,
я вызову на себя.
Провала прошу, аварии.
Будьте ко мне добры.
И пусть со мною
провалятся
все беды в тартарары.
СНАЧАЛА!
Достигли ли почестей постных,
рука ли гашетку нажала —
в любое мгновенье не поздно,
начните сначала!
«Двенадцать» часы ваши пробили,
но новые есть обороты.
Ваш поезд расшибся. Попробуйте
летать самолетом!
Вы к морю выходите запросто,
спине вашей зябко и плоско,
как будто отхвачено заступом
и брошено к берегу прошлое.
Не те вы учили алфавиты,
не те вас кимвалы манили,
иными их быть не заставите —
ищите иные!
Так Пушкин порвал бы, услышав,
что не ядовиты анчары,
великое четверостишье
и начал сначала!
Начните с бесславья, с безденежья.
Злорадствует пусть и ревнует
былая твоя и нездешняя —
начните иную.
А прежняя будет товарищем.
Не ссорьтесь. Она вам родная.
Безумие с ней расставаться,
однако
вы прошлой любви не гоните,
вы с ней поступите гуманно —
как лошадь, ее пристрелите.
Не выжить. Не надо обмана.
Стихи не пишутся — случаются,
как чувства или же закат.
Душа — слепая соучастница.
Не написал — случилось так.
БЕЗОТЧЕТНОЕ
Изменяйте ангелу, изменяйте черту —
но не изменяйте чувству безотчетному!
Есть в душе у каждого, не всегда отчетливо,
тайное отечество безотчетное
Женщина замешана в нем темноочевая —
ты мое отечество безотчетное.
Гуси ль быстротечные вытянут отточие —
это безотчетное, безотчетное...
Шинами обуетесь, мантией почетною,
только не обучитесь безотчетному,
где перо уронит птица неученая —
как письмо в отечество безотчетное.
Без него вы маетесь, точно безотцовщина,
значит, начинается безотчетное.
Это безотчетное, безответное
над небесной пропастью влм пройти нашептывает...
Когда черти с хохотом вас подвесят за ноги,
«Что еще вам хочется?» — спросят вас под занавес.
«Дайте света белого, дайте хлеба черного
и еще отечество безотчетное».
ПРАДЕД
Ели — хмуры.
Щеки — розовы.
Мимо
Мурома
мчатся розвальни.
Везут из Грузии!
(Заложник царский.)
Юному узнику
горбиться
цаплей,
слушать про грузди,
про телочку яловую...
А в Грузии —
яблони...
(Яблонек завязь
гладит меня.
Чья это зависть
глядит на меня?!)
Где-то в России
в иных временах,
очи расширя,
юный монах
плачет и цепи нагрудные гладит..
Это мой прадед.
ИСТОРИЯ
ПРОЛОГ
Взойдя на гору, основав державу,
я знал людскую славу и разор.
В чужих соборах мои кони ржали —
настало время возводить собор.
Немало в жизни видел я чудовищ.
Они пойдут на каменный узор.
Чтоб было где хранить потомкам овощ,
настало время возводить собор.
Меж правого и левого базара
я оставался все-таки собой.
В Архитектуре главное, пожалуй,
не выстроить, а выстрадать собор.
Начало будет в Муроме покамест,
Казбек от его звона задрожит.
Положен во главу лиловый камень.
Под этим камнем человек лежит.
«Ваш прах лежит второй за алтарем»,—
сказал мне краевед Золотарев.
В лето седмь тысящь шесть десят первом году Го-
сударь и Великий князь Иоанн Васильевич IV всея Ру-
син приде во град Муром и молятеся в первоначаль-
ной церкви Благовещения (деревянной), помощи прося
со слезами: «Аще град Казань возьму, аз повелю здъ
устроить храм каменный Благовещения». Государь
Казань взял и того же году, в лето, прислал в Муром
каменщиков.
«Житие Константина, Феодора и
Михаила, муромских чюдотворцев»
(древнерусская повесть XVI в., со
списка, хранящегося в Муромском
музее, к-7165, мм-30152).
...собор основан в 1555 г. близ берега Оки. Называ-