После обеда, устав от книжной работы, он решил пройтись по берегу озера и изучить следы животных. Фабрис вновь перешел реку в том месте, где проходил вчера, вновь вскарабкался по глинистому склону. Озеро, что отсюда можно было рассмотреть почти целиком, в этот день было неподвижно. Оно и вправду напоминало зеркало. Заглянув напоследок в его бирюзовую гладь и не увидев там ничего, кроме размытых отражений облаков, Фабрис отошел от края леса на несколько сотен шагов и осмотрелся по сторонам. Из-за редкости сосен смотреть можно было далеко вокруг себя, лес был прозрачен, чист. Даже лежавшие в полусотне шагов холмы просматривались. Однако кроме сосен и мхов видеть было нечего – ни животных, ни даже птиц Фабрис не видел и не слышал. Вокруг стояла полная тишина. Единственное, что смог найти Фабрис – несколько ленточек, которые свисали с веток сосны. Такие же он видел и в начале леса. Он достал из своей сумки фотоустройство, навел его на дерево с лентами и сделал снимок.
В этот день Фабрис прошел на восток до реки, там он нашел несколько небольших ручьев, что текли с северо-востока и обошел всю долину между ними. Ничего нигде не было. Он не нашел ни зверей, ни следов, одни лишь птицы кричали в ветвях и кустарниках, да и тех Фабрис мог видеть лишь издалека. Несколько раз он слышал вдали похожий на рев шум, но что это могло быть он не знал и ничем, кроме пары мозолей и бездарно потраченного времени похвастаться не мог.
Когда долина между ручьями закончилась скалистым предгорьем, он еще раз обвел лес взглядом, убедился, что тот необитаем и уже готов был пуститься в обратную дорогу, как взгляд его зацепился за странный силуэт. Что-то промелькнуло вдалеке, в той стороне, где по берегу ручья тянулась полоса кустарника.
Фабрис достал оба револьвера, взвел курки.
Никто больше не показывался, лес стоял тихо, бездвижно.
– Показалось, – решил Фабрис. Он убрал револьверы, оторвал от молодой сосны ветку и стал ковыряться в зубах. Сообразив, что сосна не лучшее, что можно употребить в этом деле, он потянулся к кустарнику жимолости, но здесь его рука осеклась.
Осекло ее дуло ружья, упершееся прямо ему в лоб.
Его держал в своих руках высокий мужчина, одетый в одежду из шкур и кусков выкрашенной в черный цвет кожи. Весь он был увешан клыками и костями. На поясном ремне висело несколько ножей и лента с патронами, которые сверкали в лучах пробивающегося сквозь кроны деревьев солнца. На безумном, исполосанном шрамами лице незнакомца сверкало два злобных глаза, под которыми топорщились кверху густые рыжие усы. Увидев его перед собой, Фабрис едва устоял на ногах. Пусть это был и не первый направленный в его сторону за последние дни ствол, встретить его здесь было неожиданно. Фабрис ждал увидеть за собой демона, ждал медведя, но вот человека не ждал. Одной рукой он машинально потянулся за револьвером, но незнакомец подал ему -знак, чтобы он не дергался.
– Руки убери, – пробормотал незнакомец хриплым голосом. Он не выглядел враждебным, но и ничего хорошего взгляд его тоже не сулил.
– Убираю, – Ответил Фабрис. За дорогу он уже привык к таким сценам. Все, что можно было сделать – поддаться и ждать момента.
– Ты думаешь, сломал ветку, и все?
– Да как-то до этого обходилось… – усмехнулся Фабрис.
– Обходилось… – Ты откуда здесь взялся? Ведь ты не местный?
– Да… Меня зовут Фабрис Эрнуа. Я ученый из Индфилда.
– Чего тебе здесь нужно, ученый из Инфилда?
– Здесь, это в лесу?
– Здесь, это здесь!
– Мне казалось, что человеку не нужна особенная причина, чтобы идти по лесу…
– Не нужна. Чтобы убить тебя, лесу тоже не нужна причина. И мне не нужна.
– На счет Вас я не сомневаюсь, но вот лес, мне кажется, чуть менее кровожаден. Скорее всего ему, даже все равно…
– Все равно!? А вот и нет. Лесу не все равно! Лесу совсем не все равно!
Незнакомец схватил Фабриса за воротник и дернул вверх, так, что ноги его оторвались от земли.
– Ну, если так, я, пожалуй, пойду… Избавлю лес от своего присутствия, – простонал Фабрис.
– Я тебя еще не отпускал… Выпить есть чего?
– Есть виски, – усмехнулся Фабрис. Он достал из сумки серебристую фляжку. – вот, вроде бы еще есть.
Незнакомец убрал ружье и закинул его на плечо. Выхватив из рук Фабриса фляжку, он вылил все ее содержимое в рот, утер рыжие усы и усмехнулся. Лицо его подобрело.
– Ну и дерьмо! – Расплылся он в улыбке. Безумные глаза его тоже налились теплом и перестали вселять ужас.