Мы слитно кивнули.
– Жандармерии майор Дмитрий Лукич Колышев, – представился незнакомец. – Поверьте, я не стал бы отрывать вас от празднества, но дело не терпит отлагательств.
– Тогда давайте к делу, – недружелюбно поторопил его ретивый Заброцкий.
– Мы не стали бы обращаться к вам, если б у нас был выбор, – попытался оправдаться Колышев.
У меня зародилось нехорошее предчувствие. Я попытался его подавить.
– Но вы единственные, – продолжал майор, – кто обладает достаточным опытом и в то же время посвящен в обстоятельства одного дела десятилетней давности…
Подозрение извернулось и с треском огрело меня по голове.
– Вы имеете в виду Арлингтонское дело? – уточнил Андрей.
Колышев кивнул.
– У нас проблемы, – сообщил он.
– Это мы уже поняли, – вздохнул я.
– Очень серьезные, – добавил Колышев. – А главное – решать их надо немедленно. И нам очень нужна ваша помощь.
Мы с Андреем переглянулись.
– Хорошо, Дмитрий Лукич, – вымолвил я тяжело. – После бала мы в вашем полном распоряжении.
Хотел, называется, отдохнуть с Лизой и детьми. Я уже собрался развернуться и уйти, когда сообразил, что Колышев все еще пристально смотрит на меня.
– Немедленно, – признался он совсем тихо, – это значит прямо сейчас.
Мы с Андреем снова переглянулись.
– Так плохо? – поинтересовался мой товарищ. Колышев просто кивнул.
– Господи, – вздохнул я, – что же я жене скажу?
– Господи, – простонал Андрей, – что мне жена скажет!
– Машина ждет – напомнил майор. – Можете отказаться, но…
Мы переглянулись в третий раз.
– Знаете, майор, – шелковым голосом проговорил я, – мы согласны. Только вам придется объясниться с нашими супругами. – Я приоткрыл дверь. – Вон они стоят, у колонны. А мы пока пойдем к машине.
Сбегая по лестнице, Андрей от избытка чувств запел «Егерский марш». А я тихонько мурлыкал про себя «Да пребудет».