Агата прикрыла глаза, чувствуя себя в безопасности рядом с Эллиа, с таким сильным, крепким и надежным Эллиа. Она не знала, чем заслужила подобное теплое отношение с его стороны, но ей ужасно хотелось отплатить тем же.
— Спасибо, — сказала Нильсен, не кривя душой, — спасибо тебе за честность, Эллиа. Теперь я понимаю, во что вязался мой непутевый муженек.
— А могла бы иметь путевого мужа и доступ в казино, — он довольно облизнулся, радуясь тому, что сумел её успокоить, — я ни на что не намекаю, конечно…
— Ну, раз уж ты в близких отношениях с моей свекровью, то я надеюсь, что проблем с доступом в казино не возникнет?
Они медленно направились на выход из веранды, резко сменив тему. Агата ужасно переживала за Александра, но теперь его прекрасно понимала. Она бы поступила точно так же.
~
В черте владений Нильсенов находилась широкая лесополоса с небольшим деревянным домиком на окраине. Оливия гордилась им больше, чем собственным роскошным особняком — его построил отец Александра, очень давно, когда того ещё и в помине не было. Небольшая хижина стояла практически в самом центре острова, окруженная песнями птиц и шелестом листьев. На следующий день, компания решила, что раз уж сегодня заслуженный выходной, то его стоило провести вдали от цивилизации хотя бы пару часов.
В доме было уютно, правда довольно пыльно и холодно. Фредерик и Эллиа отправились за ветками и хворостом, оставив Оливию вместе с Агатой разводить огонь в камине. По дороге сюда они уже собрали несколько палочек, которых могло хватить на непродолжительное время, пока не донесут остальное.
— Приятно удивлена твоим способностям, — похвально начала миссис Нильсен, — никогда бы не подумала, что аристократка сможет сама разжечь огонь.
— Тетя научила меня не только манерам, но и честному труду, — противопоставила ей Агата, поправив кочергой угли. — Иногда приходится закатать рукава.
Оливия добро улыбнулась и коснулась фотографий, стоящих на выступе камина. Нильсен могла ошибаться, но ей показалось, что в глазах свекрови сверкнула боль, та непривычно затихла. Агата выпрямилась и бестактно заглянула в рамку, которую Оливия сжимала пальцами в кожаных перчатках. На ней были запечатлены счастливые молодые люди, обнимающиеся у старого катера, где-то на берегу озера.
«Это же вид из особняка!», — дошло до Агаты, — «Только здесь, на фотографии, ещё не построили пристань, точно».
— Это мистер Нильсен? — осторожно спросила Нильсен, не зная, имеет ли смелость заговорить о столь деликатной теме.
— Да, — спокойно ответила Оливия, проведя по его лицу указательным пальцем, — это он.
— Какое потрясающе сходство с Алексом. Такой же красивый и уверенный. Даже ухмылка идентичная.
— Ты права, — с грустной улыбкой заметила женщина, — они ужасно стали похожи со временем. Александр всегда подражал своему отцу, видимо, отсюда и перенял манеры. Кстати, этот дом — первое, что мы построили на этой земле.
— Это место для Вас много значит, я права? — сообразительно выдала Нильсен. Ну, конечно же, значит, следом подумала Агата, понимая глупость своего вопроса.
— Для нас обоих. — Оливия отставила рамку в сторону, нерешительно закусывая нижнюю губу и улыбаясь человеку на фотографии. — На следующее лето в нашей семье появился Александр. Он с отцом так много времени здесь проводил. Вон те модели яхт — всё их произведения.
Агата с жадным интересом кинула взгляд в сторону красивых резных корабликов, с корявой подписью на корме. Она представила маленького Александра, выводившего название лодок «Отвага», «Полюс» и «Завтра». Последняя была написана с особой аккуратностью, будто самая любимая.
— После смерти отца Александр забросил любовь к яхтам и к этому месту, — миссис Нильсен обреченно вздохнула, будто сражаясь с истинными эмоциями. Это было больно, невыносимо ужасно вспоминать о том времени. — Наверное, всё это сильно напоминает Александру о том времени. Уход мистера Нильсена дался нам нелегко.
— Я понимаю, — с тяжелым сердцем сообщила Агата, вспомнив свою утрату. Её пробивало от душевности и сложности разговора, — я…
— Не продолжай, — заботливо попросила Оливия, приобняв невестку, — лучше не затрагивать столь глубокие душевные раны. Главное сейчас это — будущее.
Агата поблагодарила всех и вся, в особенности свекровь за то, что та не стала развивать трепетную тему. Англичанка была не готова продолжать тяжелый и грустный разговор. В некоторые моменты Оливия выглядела как самый глубокий и проникновенный человек, относилась с материнской заботой и любовью. А в следующие, едва не открыто выражала свою неприязнь и брезгливость. Кто из этих двух личностей правдивая миссис Оливия Нильсен?
— Наверное, мой вопрос прозвучит бестактно, — всё же рискнула Агата, собрав в себе всю уверенность. Иного момента могло не представиться. — Не принимайте на свой счёт, но иногда я не вполне понимаю… Что сделала? Иногда складывается такая картина, будто Вы ненавидите меня.
Вы для Александра ужасно важны, и я не хочу, чтобы между нами были камни преткновения. Может быть, я не та невестка, о которой Вы мечтали, но мне ужасно хочется, чтобы мы смогли найти контакт. Хотя бы ради Алекса — мы обе желаем, чтобы он был счастлив.
Агата замолчала, не зная, правильно ли она поступила. Оливия, к её большому удивлению, не отстранилась, а даже, казалось, повеселела после столько уверенной речи.
— Признаюсь честно, Агата — я не вполне была к тебе справедлива изначально, но лишь потому, что ты ужасно напоминаешь мне себя в молодые годы, — учтиво сообщила миссис Нильсен, свободной рукой притянув ещё одну фотографию с выступа, — молодая англичанка, приехавшая учиться бизнесу в шведский элитный университет.
— Так вы из Англии? — восторженно уточнила девушка.
— Да, Ливерпуль, но со временем акцент стерся, хотя на некоторых гласных иногда можешь услышать характерное «а», — спокойно ответила Оливия, пододвигая рамку со своим изображением, — мне было восемнадцать, когда мы познакомились. Я была вульгарна, самонадеянна и безрассудна, а он холоден, расчетлив и умен. Со временем мы изменились, где-то переняли черты друг друга, став лучше. Но было слишком много боли в процессе… Я боялась, что вы с Александром повторите нашу участь, когда он тебя описывал, я всё больше и больше убеждалась в своей правоте.
— Неужели он так плохо обо мне отзывался?
— Наоборот. Сильная, своенравная, дерзкая на язык. По мне так сильно самодостаточная, зацепившая его своей непокорностью. С такой Агатой у него не было шансов долго продержаться, — Оливия осеклась, будто боясь взболтнуть чего лишнего. Её неосторожность вряд ли могла стоить Александру брака, но вот организовать скандал, вполне себе, — однако потом я увидела в тебе компромиссность. Уступчивость. А в нём терпеливость и умение слышать. Вы будто улучшенные копии нас. Потому что к отношениям оба подошли осознанно, а не так как мы. Красивый фундамент поломали, а затем на нём строили.
— Но наверняка это была страстная история любви, — не зная, как на это реагировать сообщила Агата.
— Так и было, — согласилась с ней миссис Нильсен, убирая фотографию обратно на полку, — отец Александра единственный человек, которого я так сильно и отчаянно любила. Или полюблю. «Величайшая история любви теперь закончилась».
В комнате воцарилось неловкое молчание, Агата всё порывалась что-то спросить, но не могла. Не знала, как сможет выглядеть неглупо или негрубо после столь открытого монолога. Она сглотнула нервный ком.