— Спасибо, Чад, — сказал Барри. — С именами все. Итак, у нас есть Ванесса, Дана, Пит, мистер Андерсон, миссис Андерсон, Тревор, Минни, Силлабус и Чад. Нигде не ошибся?
— Нет, — сказал Тревор. — Надеюсь, нас не собираются экзаменовать.
— Есть новости, как там снаружи?
— Много противоречивого, — сказала миссис Андерсон. — В одном сообщении говорится, что у них пулеметы. И всё еще пишут про заложников.
— Ага, — подтвердила Ванесса.
— Полагаю, никто там в режиме онлайн не рассказывает, что мозги этих ребят размазало по стене, — вздохнул Барри.
— К сожалению, нет, — ответила миссис Андерсон.
— Не нахожу регулятора температуры, — сказал Силлабус. — Наверное, он снаружи. Даже будь он тут и имей мы возможность выставить его на семьдесят два градуса, температура поднималась бы до приемлемого уровня вечность.
— Вечность тут сидеть мы не собираемся, — заметил Барри.
— Да и запас кислорода ограничен.
— Мы же не разбиваем тут лагерь, ради всего святого. Мы пережидаем опасную ситуацию. Если почувствуем, что задыхаемся, откроем эту дурацкую дверь и впустим воздух. Не надо тут каркать.
— Я не каркаю, а реалистично гляжу на вещи.
— Нет, ты пугаешь людей вещами, по поводу которых сейчас не надо париться. Давай так. Предлагаю тебе разобраться с проблемой температуры и кислорода. Когда разберешься, доложишь о результатах. Так нормально?
— Не надо разговаривать со мной в покровительственном тоне.
Барри вздохнул. Пар изо рта напомнил ему, что он мечтал о сигаретке.
— Знаешь что? Чудненько. Я с тобой больше не буду общаться. Я тут не главный — просто я самый болтливый. Если что-то захочешь сказать группе — валяй. Говори.
— Мне не нужно твое разрешение, — сказал Силлабус.
Барри решил, что пора начинать игнорировать этого говнюка. Шансы, что обсуждение закончится словами Силлабуса: «Боже, простите меня за мое отвратительное поведение!» — равнялись нулю. Скорее все закончится тем, что Барри будет едва сдерживаться, чтобы не вломить ему по голове замороженной индейкой. Все в порядке. Ему не обязательно было оставлять за собой последнее слово.
Пару минут стояла тишина, если не считать нескольких шмыганий носом. По крайней мере, у них было пространство. Не много пространства — все же не предусматривалось, что в морозилке будет околачиваться десяток человек, — и если придется устроить тут зал ожидания, то будет гораздо теснее.
Кто его знает, может, нападавшие уже валялись в лужах собственной крови. С тревогами по поводу клаустрофобии, гипотермии и асфиксии можно было и подождать. А что касается их попадания в эту морозилку на продолжительное время, прямо сейчас единственное, о чем Барри по-настоящему тревожился, заключалось в том, что он не сходил по-маленькому, прежде чем началась мясорубка.
У него был мобильник, но он его использовал только в качестве телефона и только в случае крайней необходимости. Он предпочитал смотреть на людей, с которыми разговаривал. И все это дерьмо вроде видеочатов не в счет. Барри понимал преимущества возможности отправлять сообщения, и если представить, будто его бывшей жене не наплевать на то, что он в смертельной опасности, он отправил бы одно — заверить ее, что всё в полном порядке. И вообще, Барри был рад, что относился к тому поколению, которое выросло без мобильников, так что пускай более молодые люди мониторят интернет в морозилке.
— Хм, — протянула миссис Андерсон, хмуро глядя в телефон.
— Что?
— Троих преступников опознали.
Она подозвала Барри, махнув телефоном.
— Взгляни. Власти уже знают троих из них.
Барри подошел к ней. Заголовок гласил: «Напавшие на продовольственный магазин во Флориде опознаны». На прилагающемся изображении было четыре фотографии.
Миссис Андерсон приподняла бровь, как бы говоря ему, что произносить вслух это не надо.
Фотографии на экранчике мобильника были, разумеется, очень маленькими, но все же можно было легко рассмотреть лица мужчины с топором и мужчины с битой бутылкой. Третий, парень лет двадцати с копейками, предположительно, был обладателем арбалета.
Четвертым был Чад, который стоял в десяти футах от Барри, все еще подергиваясь и потея.
2
Барри пытался не показать виду, хотя он ощущал себя так, словно его пнули в живот. У них было не так много времени, чтобы разобраться с этим. Кто-то еще из тех, кто копался в своих телефонах, мог это увидеть и начать тыкать пальцами и кричать.