В магазине было еще два психопата. И если бы Барри попытался скрыться, следующий удар дверью пришелся бы по черепу. Уж лучше внутрь.
Барри проскользнул в морозильник, и Итан захлопнул дверь до конца.
В слабом свете фонарика мобильника Даны Барри увидел, как Итан достает охотничий нож из-за пояса для инструментов. Удачливый сучонок был одет в толстую куртку, словно он почему-то заранее планировал провести некоторое время в морозилке.
Барри дал от него деру. Другие тоже отступили назад.
Итан испустил очередной вопль и принялся махать в воздухе ножом взад и вперед, прижимаясь к двери. Учитывая то, как Итан им размахивал, ему повезло, что он случайно не задел стеллаж.
— Э, ублюдки, дрожите! Я вас сейчас на суши порублю!
Для суши был нужен рис, что делало этот комментарий довольно глупым, и все же тут в морозилке психопат размахивал ножом, поэтому Барри не был склонен смеяться.
— Зассали? Да, точняк! Точняк! Кто первым хочет отведать немножко стали? Вы же хотите! Не стесняйтесь! Подходите, разбирайте!
Барри удивился, что дверь снова не распахнулась. Чего Минни и Силлабус ждали? Конечно, Минни была ранена, но их все же было двое. Итан не мог долго держать дверь закрытой, и уж тем более размахивая ножом.
— Вы все трупы! Не думали, что подохнете сегодня, а? Стопудово, никто с утречка не думал, что сегодня ваш последний день!
Он заржал.
— Можете начинать молиться. Я слушаю.
Он ткнул ножом в сторону Даны.
— Эй, ты! Ты разговариваешь с кем-то?
— Я на удержании.
— Вешай трубу, или я тебя первой завалю.
Дана показала ему телефон, чтобы он видел экран, и разъединилась.
По ту сторону двери ничего не происходило. Минни и Силлабус даже не пытались войти.
Конечно, у Минни был пистолет. И еще пятеро заложников, которых спасти было важнее, чем несчастных засранцев в морозилке. В теории Барри и остальные были защищены. И время, которое Минни могла потратить на открытие двери и выстрел Итану в голову, лучше было потратить на то, чтобы застать оставшихся нападавших врасплох.
Барри до конца понимал эту логику, хоть и было ощущение, что их бросили.
Даже если не считать шестилетнего ребенка и семидесятилетнего старика, в морозилке было три здоровых человека, которые могли скрутить Итана. Да, у того был невероятно большой нож, но не самурайский же меч. Если, конечно, они не выстроятся и не закинут головы назад, чтобы удобнее было перерезать глотки, Итан должен был проиграть это сражение.
— Всех не убьешь, — произнес Барри.
— Ну не знаю, — сказал Итан. — Думаю, справлюсь. Хочешь проверить? Ты этого хочешь? Знаешь, что в ноже хорошо? У него пули не кончаются, так что я весь день могу пырять. Весь день пыряю, всю ночь пыряю… всех убиваю, пока нож не сломаю.
Итан снова взмахнул ножом, проведя Z в воздухе.
— Это что, Зорро, что ли? — спросил Барри.
— Я это у тебя на груди сделаю. Вырежу поглубже. Тут холодно, так что твои кишки будут дымиться, пока выпадают из живота.
Барри взял поднос с ближайшего стеллажа. Пальцы до боли обожгло холодом, но он попытался скрыть это. Стряхнул мороженое мясо на пол, затем передал поднос Дане, а сам взял другой.
— Чего это ты делаешь? — спросил Итан со слегка дрогнувшей улыбкой.
— Не твое собачье дело, — сказал ему Барри. Должно было прозвучать смело, но Барри не чувствовал себя смелым, поэтому запнулся.
— Думаешь, ваши щиты остановят меня? — спросил Итан.
— Возможно.
Барри протянул поднос Ванессе.
— Ваши дружки уже сдохли. Ты в курсе, да?
— Ничего такого не знаю.
— Ага, сдохли. Или подыхают. И, возможно, медленно.
— Они нам не друзья. Мы просто вместе были заперты в морозилке. Мы не строили никаких долгосрочных отношений.
Барри передал поднос Тревору.
Благоприятная возможность для Итана устроить дикую поножовщину все ускользала и ускользала. Если уж он не решился напасть, когда они были более беззащитными, то был велик шанс, что он не сделает это и теперь.
— Ну и что ты задумал? — спросил Итан. — Нападете на меня сразу впятером?
— Звучит разумно.
— Перестанет звучать, когда я пырну кого-нибудь. Может, даже пацана. Хочешь, чтобы это было на твоей совести?
— Пацану мы не разрешили бы участвовать. Так что это будет на твоей совести, правда не похоже, что она у тебя есть.
— Хорошо, прежде чем вы, рыцари в блестящих доспехах, броситесь разоружать дракона, не против, если я вам кое-что покажу?