— Нет, нет, нет, — произнес Барри. — Не принимается. Я против.
Он чуть не вскрикнул от разочарования, но нет. Он должен был оставаться сильным.
Мотор морозилки снова зажужжал, и свет включился.
Барри резануло по глазам, и он поднял руку, чтобы прикрыть их. Когда глаза приспособились к яркости, он понял, что беспорядок, который оставил после своей кончины Итан, был немного хуже, чем он думал. Этого парня откровенно разбрызгало. Барри хлопнул себя по рту рукой и успешно подавил рвотный позыв. Ванесса же не была столь успешна.
Штаны Барри были покрыты кровью. И кровь, и моча остыли, и он надеялся, что кровь скроет тот факт, что он надул в штаны.
— Вы что, описались? — спросил Пит. Мальчишка заговорил первый раз за день, и ему нужно было сказать именно об этом.
— Нет, это кровь, — сказал ему Барри.
— Как думаешь, почему свет включили? — спросил Тревор. — Хорошо это или плохо?
— Не знаю, — признался Барри.
— Может, хорошо, если кто-то беспокоится о том, что нам тут в темноте страшно. И наверное, плохо, если кто-то решил нас заморозить насмерть.
— Вероятно, плохо, — сказал Барри.
— Я думал, это ты укорял Силлабуса за негативное отношение.
— Ну, с тех пор как меня порезали охотничьим ножом, я стал более циничным.
Кровь сочилась сквозь пальцы Барри, но головокружения он пока не ощущал.
— Если никто не возражает, — сказал Тревор, — я шарахну по двери.
— Пожалуйста.
Тревор несколько раз ударил по двери кулаками, а затем начал пинать ее. Если дверь на самом деле просто повредило взрывом, то они, возможно, могли бы открыть ее, если бы действовали вместе, но в тот момент Барри чувствовал, что если он напряжется хоть немного, то его кишки вылезут наружу.
— Дана, ты еще тут? — спросил Барри.
Она безуспешно попыталась сесть.
— Ага.
Ее дыхание было быстрым, но нож в живот — это медленная смерть, так что, хоть им и нужно было поскорее свалить оттуда и получить профессиональную медицинскую помощь, они могли подождать еще немного. Конечно, Дану дважды пырнули в живот. Может, ее смерть и не будет столь медленной.
— Если кто-то оказался таким любезным, что снова включил морозилку, он бы уже открыл дверь, — сказал Барри. — Или мы бы, по крайней мере, услышали, что они ее открывают, если замок поврежден, как сказала Ванесса. Даже не представляю, чтобы Минни и Силлабус могли снова включить ее и не попытаться пробиться внутрь, так что нужно предполагать, что это один из психопатов.
— Или автоматика какая-нибудь, — сказал Тревор.
— Да. «Какая-нибудь автоматика» — на самом деле, объяснение еще лучше. Надеюсь, так и есть, а не психопаты.
Барри стал чувствовать легкое головокружение. Он встряхнулся.
— Я понимаю, конечно: уважение к мертвым и все такое, но нам необходимо одолжить немного одежды, чтобы мы тут не истекли кровью.
Одежда Итана подходила лучше всего, но она вся пропиталась кровью. Одежда Чада осталась чистой, если не считать кровь у воротника.
— Я тебе помогу, — предложил Тревор, когда Барри пошел к стеллажу, где лежал труп Чада.
Пока Ванесса скользила пальцем по экрану мобильника, а Дана истекала кровью на полу, они без особых усилий стащили тело Психа № 1 со стеллажа. Барри стало стыдно из-за того, как мало он занимался ручным трудом в те моменты своей жизни, когда не был ранен в бок, а рука не была порезана битой бутылкой.
Раздевать Чада было затруднительно, потому что руки уже двигались с трудом. Тогда Барри поднял нож и разрезал рубашку. Как только он это сделал, Ванесса доложила:
— Они сделали это!
— Серьезно? — спросил Барри.
— Всех! Нет, почти всех. Минни и Силлабус. Они ворвались в основную часть магазина и застрелили одного из нападавших! Фоток нет, но написано, что они застрелили его в горло. Они выбрались и захватили с собой четверых или пятерых заложников.
— На удивление хорошая новость, — произнес Тревор.
— Ага, — сказал Барри. — Великолепно! Даже не верится!
Ванесса нахмурилась.
— Ты хочешь обломать нам нашу радость, да? — спросил Тревор.
— Один нападавший, парень с топором, все еще в магазине. И с ним все еще беременная женщина.
Барри вздохнул.
— Ну, если бы я был в его положении, я бы тоже оставил беременную женщину. Респект ему и уважуха за такой удачный выбор.
Барри слегка перегнул с шуткой, поэтому предпочел прокашляться. Он не мог сказать, кашлял ли он кровью или нет, пока не увидел сгустки на руке.
— Это значит, что мы можем выходить? Для нее, конечно, все ужасно, но он, по факту, не в состоянии нас остановить, правильно? Конечно, если мы сможем открыть дверь.